Опустошаешь ты зеленые луга, Ложатся на весь мир, десницею твоею Повсюду сеются пушистые снега. Дотронешься к водам — и воды каменеют И быстрый ручеек, окован, не журчит; Дотронешься к лесам — и дерева пустеют, Но з'ефир между них, но бурный ветр свистит. Не любишь песен ты, не знаешь хоровода, Унылый соловей вдали отсель поет. В унынии, цепях печалится природа, И солнце красное тебя страшится греть. Не любишь ты народ, с которым обитаешь, Лиешь в него любовь и грудь его крепишь, Блюдешь как нежный чад, от бури укрываешь И храбрость на боях в душе его живишь. Недавно с запада, как тучи громоносны, Стремилися враги россиян поразить, Шагнули в их предел — гремят перуны грозны, И зарево Москвы багровое горит. Воззрела мрачно ты — метели зашумели И бури на врагов коварных понеслись. Ступила на луга — и мразы полетели, И, как от ветра прах, враги от нас взвились. О, муза, возвести хотя на слабой лире Ее все прелести, которы видим мы, Когда, одеянна во ледяной порфире, Вселенную тягчит алмазными цепьми. Еще лиется дождь, и листья пожелтелы С дерев развесистых шумя на стол летят, Стоят в безмолвии дождем омыты селы, И в роще хоры птиц, в гнезд'ах сидя, молчат. Вдруг снежны облака над полем понесутся, И снег луга и лес звездч'атый обелит, И мразы мудрые от дремоты проснутся, И ратовать Борей на землю полетит. Все будто оживет, и вранов стая с криком Чернеющим крылом покроет небеса, И с воем серый волк, со взором мрачным, диком, Помчится по холмам с добычею в леса.
1812 или 1813
«Настанет час ужасной брани»
Настанет час ужасной брани, И заструится кровь рекой, Когда порок среди стенаний Восторжествует над землей. Брат кровью брата обагрится, Исчезнет с дружеством любовь, И жизни огнь в отце затмился Рукой неистовых сынов. Вослед, метелями повита, Зима с бореями придет Из мрачных пропастей Коцита И на вселенную падет. Три лета не увидит смертный В полях ни роз, ни васильков, И тихий ветерок вечерний Не будет колебать кустов. Чудовища с цепей сорвутся И полетят на мир толпой. Моря драконом потрясутся, Земля покроется водой. Дуб твердый и ветвисты ивы Со треском на луга падут. Утесы мшисты, горделивы Друг друга в океан сотрут. Свои разрушит Ф'енрис цепи И до небес разверзнет пасть, И вой поднимется свирепый, И огнь посыпется из глаз. Светильник дня животворящий, Который обтекает свет, Во всем величии горящий, В его ужасный зев падет.
1812 или 1813
Пиит и эхо
П. О лира милая, воспой мне, ах, воспой! Иль оду, иль ронд'о, иль маленький сонет! Э. . . . . . . . . . . . . нет. П. Почто несчастного не слушаешь, почто? Ужель не воспоешь ты, лира, никогда? Э. . . . . . . . . . . . . да.
