да и времени для этого специально не нужно. Ну, вот я и мокрый с ног до головы. Лес превратился в ад, весь окутан дымом. Это артиллерийская подготовка. Через 10 минут начинается атака. Недаром немцы больше всего боятся наших минометов. Ужасная, адская машина - честь и слава её изобретателю. Перестал бы дождь, дороги и так очень плохи. Да и авиация в полной мере не может быть использована. Ну, крепко целую всех вас. Пишите. В.
19.9. Небо сегодня опять рыдает - есть причины. Через 30 минут начинается артподготовка. Потом атака. Подошли танки. Целую вас всех. В
Дорогие мои! Сейчас верхушки берез позолочены солнцем. Еще минут 15-20, и солнце уйдет, а я так и не успел согреться и просохнуть, как следует.
Мне теперь понятно, почему раньше люди обожествляли солнце, огонь. Четыре дня непрерывно шел дождь. Нет - стыдно, грех жаловаться, потому что я счастливец по сравнению с теми, что сейчас лежат у железнодорожной насыпи. Если бы существовала загробная жизнь, рай, то они – какими бы не были грешниками - должны были б быть в раю. Солнце село, пальцы озябли (вчера шел снег). Сыро в воздухе, на земле и весь лес покрыт синевой. Оглушительно бьет артиллерия - кажется у самого уха - с воем проносятся над деревьями снаряды. Кашляют и плюются минометы. В небе опять кружат поджарые «мессеры». Во вчерашних газетах есть заметки о нашей части. Мне бы хотелось переслать их вам со своими комментариями. От вас несколько дней нет писем. Хочется знать как вы там живете. Попасть бы к вам неожиданно домой. Замерз я. Сильно пахнет порохом. Лес синий. Оглушило сейчас - как-то особенно сильно стрельнуло. Как будто кто сыплет из мешка горох - это автоматы трещат. Крепко целую. Попробую согреться. Брр. Ведь впереди ночь. Пишите. В.
Дорогие мои! Я стараюсь выполнять свое обещание писать по-возможности чаще. Что касается содержания, то не задумываюсь, что бог на душу положил, что позволяет время, обстановка - то и пишу. А вот от вас писем давно нет, и я не знаю, чем объяснить это молчание. Не обижаетесь ли вы на меня почему-либо? Как идут заготовки, каковы перспективы? Сегодня к нашей радости второй день без дождя. Утром всё было посеребрено инеем, лужи замерзли. Ночью был большой мороз, и все же это была первая ночь, когда я не дрожал. Поставили печку, я достал плащ-палатку. Блаженство. Даже что-то снилось. Скоро опять лягу спать, но уж без печки, её взяли от нас. Тепло сейчас на улице, небо заволокло тучами. Но это не мешает нашим ночным ТБ. Дрожит землянка, сыпется с потолка земля, лампа прыгает по столу. Взрывная волна доходит даже до нас. Только, только фриц перестал бить по лесу, где стоят наши орудия. Это как раз за нашим блиндажом и случись недолет, то вряд ли что осталось бы от нас - снаряды крупного калибра. Завтра обещают дать новую землянку и возможно приедут остальные из отделения. Здесь нас только двое - я и помощник начальника. Ближе к производству. Целую. В.
Дорогие мои! Вчера получил ваше письмецо. Хотелось бы большего, подробней о вашей жизни. Но спасибо и за это. Мне тоже сейчас придется ограничиться короткой писулькой. Только что кончился адский концерт, от которого полуоглох. Мы примерно в 2х километрах от немецких укреплений, сзади, полукольцом наши артиллерийские и минометные части, некоторые батареи в 200-300 шагах. Все колотят. Кажется, земля и небо рушатся. Особенно ужасны скорострельные минометы. Когда они стреляют похоже на то, что какая- то адская сила в гигантском решете просеивает каменные глыбы. В воздух летит огненный дождь и уже там, у колбасников грохот разрывов. Только успел вылететь из землянки. Пилотка слетела и, кажется, волосы стали дыбом, мороз по коже. Листья посыпались с берез - срезая верхушки деревьев, пронеслись наши штурмовики и истребители. Опять ад. Шум моторов заглушает даже выстрелы пушек и пулеметов. Идут и везут раненых. Я не могу смотреть на них равнодушно - это и герои и мученики. Летят колбасники. Будет сейчас воздушный бой. И неужели сегодня? Ну, крепко целую вас всех. Пишите. Живой, здоровый. В.
Дорогие мои! По плану дня письмо сегодня не полагалось. Но, поскольку, настроение не совсем рабочее, то страничку можно намарать. До темноты еще часа два - скорей бы. Признаюсь, что настроение нервозное и подавленное. Целый день на нас сыплются увесистые «гостинцы». Стоит противный вой. Хорошо, что зенитки все-таки сбивают Ю-87 с курса и не дают им снижаться. Ну, вот опять летят. Нужно в щель. Взрыв. Упала лампа, весь стол засыпан землей. После первой «порции» успел вылететь на улицу. Потери видны сразу. На этот раз только лошадь. Но есть и приятные новости. Удалось сменить белье и кое - как вымыться. Правда, потом зуб на зуб долго не попадал, так как домываться пришлось холодной речной водой. Это не баня, а душ под открытым небом. Только раздевался в палатке. Кстати, сегодня я опять вспомнил давнишнюю ерунду. Все-таки какая-то сила меня, видимо, бережет до 42 лет. Не задержись я на 15-20 минут и пойди сразу в баню сразу, то был бы в лучшем случае в госпитале - в худшем - по всем правилам чисто вымытым - там, где оказались некоторые любители помыться. Ну, а потом - по теории вероятности или невероятности я спокойно помылся - ведь на то же место вторично бомба не упадет. Бедный наш посыльный. Молодой парень в первый раз в таком переплете. Весь зеленый, прихватило живот. Всё что съел, отдал обратно. Я уж взял его под свое шефство и успокаиваю. Зря я вам пишу эту ерунду, но ведь живешь впечатлениями дня прожитого. Становится темно. Ночью, когда немцы будут спать, мы меняем место. А то КП стоит у самой дороги на глазах у артиллерии. До завтра. Крепко целую всех. В.
Дорогие мои! В пять часов утра, когда ночную тьму прорезали огненные стрелы минометов, я, под артиллерийские салюты и дробь пулеметов, вступил на дорогу и отправился в люди. Фронтовая дорога... Шлепая по колено в грязи, спотыкаясь и проваливаясь в воронки от снарядов и бомб, километр за километром я уходил от передовой. Настроение подавленное, мысли невеселые - что впереди? Пока только грязь, а дальше. Небу известно и может быть, не зря оно льет обильные слезы. Но время ограничено - ближе к делу. Впереди перспектива ежемесячной посылки вам денег, в количестве несколько большем нежели присылал раньше. Но придется потерпеть несколько месяцев. Сейчас сижу у себя в отделении, во втором эшелоне. После обеда едем, идем дальше - километров за 100 отсюда. Хочу предупредить вас, что адрес мой будет новый. Какой, я пока не знаю. И поэтому вам следует воздержаться от присылки писем. Дня через два я сообщу новый адрес и тогда прошу. Здесь меня ожидали три твоих письма и открытка тетушки. Печально, что я заставил волноваться вас и прошу извинить меня. Последние дни я наверстываю упущенное и как всегда количеством за счет качества. Ночью наши бомбили колбасников и довольно удачно. Хотел написать вам письмо вчера, но весь вечер просидел у разведчиков - там у меня друзья, с которыми хоть кой о чем можно поговорить. Познакомились мы в госпитале. Ну, это неважно. Крепко целую всех вас. Пишите подробно. Минимум два месяца можете быть уверены в моем здоровье и жизни. Не исключена возможность, что писать вам чаще не будет времени. Дождь перестал давно, на улице очень тепло. Ветрено. Шумят деревья, медленно и печально падают желтые листья. Целую. В.
Дорогие мои! Славный, симпатичный городок. Чудесное озеро, вдали остров и на нем среди ярких осенних красок видны купола. Мне невольно вспоминается Китеж. Как приятно ступать по асфальту, как приятна эта тишина, славные домики, зелень садов. Сейчас я опущу письмо на настоящей почте, в настоящий почтовый ящик. Лесной житель в городе. Это Валдай. Он мне знаком по сентябрю, августу прошлого года. Фронт – передовая в 60 км от нас. Пока везет. Пройти и мокнуть под дождем пришлось мало. Попутные машины, рация, товарные вагоны, машина и я в городе. До места назначения 40 км. И здесь удача. Сейчас кончает завтракать шофер - знакомый моего попутчика, сослуживца, приятного собеседника - музыканта. Машина направляется туда, куда идем и мы. Тороплюсь поэтому. Смешно и стыдно. На проспекте Луначарского как вкопанный стал у первого же дома. На глазах даже слезы - песнь Сольвейг. Это московское радио. Потом танец Анитры. Утро. Мой попутчик силой потащил дальше. Крепко целую вас. Идут заводить машину. Целую. В.
Дорогие мои! Неделя, как не имею от вас писем. Тоска заедает. А там, на старом месте, их наверное скопилось много. Только сегодня к вам пошла моя открытка с новым адресом. Всё благодаря новым почтовым правилам. Сначала дали один адрес и письма увезли, а затем через три дня возвратили обратно для исправления адреса. На новом месте писать вам буду значительно реже, нежели раньше. Причины: отсутствие времени - раз, однообразная по распорядку жизнь. Дни похожи один на другой - два. Ну и
