из гардероба. — Подойди сюда, и давай посмотрим на тебе.
Когда Мири отодвинула кота, разлегшегося у ее коленей, Некромант недовольно заворчал. Мири нехотя подошла к сестре.
— Нет никакой необходимости так обо мне беспокоиться, Габби.
— Никакой необходимости? Хватит того, что ты одевалась у себя в деревне, как мальчик. В Париже так нельзя. А теперь стой спокойно.
Мири тяжело вздохнула, но повиновалась. Габриэль подавила улыбку. По крайней мере, в одном ее младшая сестра не изменилась.
Мири по-прежнему предпочитала свободу мужского камзола и укороченных штанов кружевам и оборкам. Но стоило Габриэль приложить платье к плечам Мири, как она сделала другое потрясающее открытие.
— Боже всевышний, да ты… ты выше меня.
— Ну да. — Мири гордо вздернула подбородок. — Я даже немного выше Арианн.
Упоминание старшей сестры заставило Габриэль вздрогнуть. Словно тень упала между ними. Мири, видимо, почувствовала то же самое.
— Арианн очень тоскует по тебе, Габриэль, — кротко отметила она.
— Сильно тоскует? — В душе Габриэль всколыхнулась внезапная надежда. — Поэтому ты в Париже? Арианн послала тебя сюда миротворцем?
— Нет, она даже не знала, куда я собралась.
— Да?
Габриэль скрыла всю глубину постигшего ее разочарования, ругая себя за глупость. Ей следовало бы лучше знать свою старшую сестру. Если бы Арианн хоть чуть-чуть желала покончить со ссорой, она бы приехала сама.
Подняв крышку сундука в ногах ее кровати, Габриэль пыталась подобрать нижнюю юбку и сорочку в тон платью.
— Тогда как, черт побери, ты добралась до Парика? — потребовала она разъяснений у младшей сестры.
— Я… гм-м, как бы это получше выразиться, позаимствовала одного из коней Ренара и приделала к седлу корзинку для Некроманта. Ни Бринделю — так зовут коня, ни Некроманту все это не понравилось. Но нам удалось не спеша добраться до Парижа.
Габриэль прервала свои поиски, в ужасе взглянув на сестру.
— Мирибель Шене! Ты… ты проделала это путешествие и одиночку?
— Как это в одиночку! Я же тебе только что рассказала. Со мной были Бриндель и Некромант.
— Конь и безголовый кот!
Некромант взгромоздился на подушки на кровати Габриэль и с надменным превосходством облизывал свои лапы. При этих словах Габриэль он прервал свое занятие и бросил в ее сторону сумрачный взгляд, словно поняв сказанное.
Габриэль с силой захлопнула сундук и выпрямилась.
— Проклятие, Мири, — возмутилась она. — Я полагала, ты набралась, куда больше разума за это время. Да такую поездку немногие мужчины рискнули бы предпринять в одиночку.
— Ну, я же не мужчина. Но и не простая женщина.
Безмятежное спокойствие Мири только распаляло Габриэль.
— Ты хотя бы понимаешь, что могло с тобою случиться? На тебя могли напасть разбойники, тебя могли убить, ограбить, захватить в плен или того хуже…
Кровь застыла в жилах Габриэль, стоило ей вообразить себе ужасы, которые могли выпасть на долю ее наивной младшей сестренки, по сравнению с которыми смерть могла показаться избавлением от мучений.
— Ничего подобного, — невозмутимо парировала Мири, приводя Габриэль в бешенство. — Некромант предупредил бы меня об опасности, да и у меня самой есть шестое чувство. Я же не останавливалась бездумно в гостиницах. Благодаря встречам совета колдуний, которые организует Арианн, я знаю, где живут другие мудрые женщины. Вот я и ехала от одного безопасного места до другого.
— Все равно! — кипятилась Габриэль. — Ты поступила опрометчиво и безответственно. Арианн, должно быть, в ужасе. Ты понимаешь, что она обвинит меня в твоем побеге? И будет ненавидеть меня еще больше, чем когда-либо.
— Арианн вовсе тебя не ненавидит. И она знает, что я сама принимаю решения, и понимает, что я больше не ребенок.
— Тогда она, должно быть, сильно изменилась по сравнению с той Арианн, которую я помню. Вот уж никогда бы не подумала, что она охотно сочтет нас взрослыми.
— Арианн сильно изменилась. — Необыкновенные глаза Мири потускнели. — Она стала совсем другой, после того как ребенок…
— Ребенок? У Арианн есть ребенок? — Габриэль забыла про свой гнев от такой потрясающей новости. — Выходит, я… я тетя? И кто же у нее? — Она засыпала Мири нетерпеливыми вопросами. — Мальчик или девочка?
— Арианн потеряла ребенка, прежде чем мы могли сообщить тебе. У нее были еще выкидыши, и, кажется, она больше не может иметь детей и сильно печалится от этого. Боюсь, у нее душа рвется на части.
У Арианн душа рвется на части? Габриэль даже вообразить не могла ничего подобного. Сколько она помнила, ее старшая сестра была скалой из силы воли. Хозяйка острова Фэр, премудрая, великая целительница. Было страшно подумать, что ее настигло горе, которое сокрушило бы любого. В то время как Габриэль представляла себе жизнь Арианн безоблачной, почти идеальной, Арианн страдала от тяжелейшего для любой женщины горя.
— Мне следовало бы приехать, — сокрушалась Габриэль. — Ну почему она не послала мне весточку, ничего не сообщила? Она должна была понять, что ничто не удержало бы меня вдали от нее, если бы я знала, какая беда обрушилась на нее. Я не знаю, чем могла бы ей помочь, но хотя бы отчасти утешила ее.
— Ты же знаешь, какая у нас Арианн, Габби. Она всегда считала, что обязана быть сильной и никогда никого не тяготить своими печалями. Отвратительно независимая, таких, как она, я больше не знаю.
Мири поцеловала Габриэль в лоб. Та обняла младшую сестру, и они прижались друг к другу. От волос Мири пахло солнцем и пряностями из сада Арианн, и этот аромат настойчиво уносил Габриэль в ее прошлое к тем дням на острове Фэр, когда их было только трое: она, Арианн и Мири. Сестры Шене. И пусть они были совсем разными и ссорились, между ними существовало некое единство, взаимные сестринские узы, которые Габриэль безжалостно разорвала, когда сбежала в Париж.
Она доставила Арианн много горя и не позволит Мири поступить так же. Как бы она ни радовалась приезду сестренки, не существовало доводов, которые могли бы уговорить Габриэль разрешить девочке остаться в Париже. Слишком в опасный водоворот козней и интриг втянута сама Габриэль, и в любой момент этот водоворот может поглотить ее. Пусть уж лучше Мирибель ничего не узнает о ней.
Но в этот миг она только крепче прижимала к себе ее сестру, крадя у времени бесценные капли тепла от ее присутствия. Мири уткнулась в плечо Габриэль и глубоко вздохнула.
— Я скучала по тебе, Габби. Ты уехала, даже не сказав мне до свидания. — Мири не обвиняла ее, она только жаловалась.
Габриэль прекрасно знала, почему она трусливо бежала, не попрощавшись с младшей сестренкой. Мири непременно расплакалась бы. Она цеплялась бы за нее и задавала слишком много вопросов, на которые, возможно, и не было ответов. Как Габриэль могла объяснить Мири, что убегает в Париж, чтобы соблазнять сильных мира сего, что собирается жить в доме, купленном для любовницы их отца? Мири была ближе к отцу, чем другие сестры Шене. Доведется ли Мири когда-нибудь осознать всю степень его предательства?
Габриэль тревожно обвела взглядом пышное убранство спальни, когда-то принадлежавшей любовнице Лун Шене.
— Прости меня, Мири. Я не хотела обижать тебя, но, когда я уезжала, ты была еще слишком
