мгновенно закрыть. А вот открываются они медленно. Охранник должен видеть всех, кто приехал на дачу. Хотя однажды это не помогло, – добавил он и отвернулся.
– Машина въехала во двор. За ним следовал джип охраны. Дача занимала довольно большое пространство, Дронго подумал, что здесь примерно полтора гектара площади. Земля в подобных местах настолько дорогая, что на эти деньги можно было купить хороший дом в Москве. Интересно, каким образом Горбовский обошел закон, запрещавший скупать подобные участки? Наверно, оформил участки на всех своих родственников.
Автомобиль остановился. Горбовский вышел из машины. Следом вышли Саша и Дронго. «Мерседес» развернулся и поехал в другую сторону. За ним развернулся и джип.
– Разве они не остаются на даче? – уточнил Дронго.
– Нет, – ответил Саша, – водитель оставляет машину в нашем гараже, в городе. А когда нужно, их вызывают. Зачем оставаться здесь? Тогда водителям придется ночевать на даче. И всем охранникам. На даче всегда только два охранника. Если понадобится, здесь есть и своя охрана всех участков. Рядом отделение милиции. Да и наши могут всегда подъехать, – объяснил он, – а в гараже у нас стоят две машины, если надо срочно куда-то выехать.
Навстречу Горбовскому бежала девочка, одетая в голубые джинсы и розовую майку. Сходство с отцом было поразительное. Она бросилась к нему на шею.
– Это моя Маечка, – сказал он, поворачиваясь к Дронго.
– Мая, куда ты убежала? – Из-за кустов показалась высокая молодая женщина в белых джинсах и белой рубашке. У нее были светлые вьющиеся волосы, большие голубые глаза, красивая фигура.
– Здравствуй, – сказала она Горбовскому и, подойдя, поцеловала его в щеку.
– Это моя жена, – представил ее Роман Андреевич, целуя супругу, – это наш гость. Господин Дронго. Он останется сегодня у нас на даче.
– Хорошо, – сказала супруга, – я еще не отпустила тетю Катю. Попрошу ее приготовить комнату для гостей.
– Правильно, – кивнул муж. Он опустил дочь на землю, и в этот момент его супруга сказала требовательным голосом:
– Наташа, заберите девочку, она мешает Роману Андреевичу.
На дорожке показалась другая женщина. Она была в серой длинной юбке и в синей рубашке. Длинные волосы были перехвачены синей лентой. Внимательные, осмысленные карие глаза, тонкие губы, большой открытый лоб. Она была по-своему красива, и особый шарм придавали лицу ее глаза, этот ее осмысленный взгляд.
– Мая, – строго сказала она, – ты убежала, не закончив урока английского.
Увидев Горбовского, женщина чуть запнулась, затем коротко кивнула ему в знак приветствия.
– Здравствуйте, Наташа, – сказал Горбовский, оглядываясь на Дронго, – а это мой друг, господин Дронго.
– Очень приятно. – Наташа протянула руку. У нее было крепкое, почти мужское рукопожатие.
– Добрый вечер, Роман Андреевич, – подчеркнуто нейтральным голосом произнесла Наташа, – я пойду с Маей продолжать заниматься, если вы разрешите.
– Конечно, – кивнул Горбовский, – мы не будем вам мешать.
Наташа увела девочку, которая явно не хотела уходить. Саша понес пакеты в дом.
– Кто такая тетя Катя? – уточнил Дронго. – Вы о ней не говорили.
– Это наша кухарка, – объяснил Горбовский, – заодно она помогает жене следить за домом. Что-то вроде домоправительницы. Я не говорил о ней, так как ее в тот день не было на даче. Она уехала на базар за продуктами.
Они прошли в дом. Большая гостиная была обставлена в английском стиле. Повсюду стояли светильники. Много живых цветов. Сразу за гостиной был небольшой каминный зал с тяжелым дубовым потолком.
– Извините, – сказал Горбовский, – я вас оставлю. Пойду переоденусь.
Он прошел к лестнице, чтобы подняться на второй этаж. Навстречу ему спускался мужчина средних лет с заметно выпирающим животиком. Он был в мягких светлых брюках и расстегнутой рубашке. Увидев хозяина дома, он всплеснул руками:
– Ты уже приехал? А мне говорили, что ты вернешься поздно вечером.
– Я закончил свои дела раньше, – ответил Горбовский, – познакомься, пожалуйста, Аркадий. Там внизу наш гость – господин Дронго. А это мой младший брат Аркадий Андреевич. – Представив их друг другу, Горбовский пошел по лестнице вверх, развязывая на ходу галстук.
Аркадий Андреевич спустился и протянул руку гостю.
– Добрый вечер, – радушно сказал он, – вы, наверно, работаете вместе с Романом?
Дронго ответил невразумительной улыбкой, которая могла означать все что угодно.
– Пойдемте в каминный зал, – предложил Аркадий и подмигнул гостю, – вы у нас еще не были. Не знаете, что самая лучшая комната в доме – это каминный зал. Там находятся два больших бара с очень неплохой коллекцией коньяков. Вы любите коньяк?
– Как вам сказать? – ответил Дронго, не любивший коньяк. Он обычно пил только вино. Иногда любил текилу. Но уж никак не коньяк.
– А я люблю, – победно сказал Аркадий Андреевич, увлекая за собой гостя.
Они вошли в каминный зал, и Аркадий, пройдя к книжной полке, нажал скрытую за ней пружину. Открылся бар, сделанный прямо в стене.
– Какой прекрасный фокус, – умилился Аркадий, направляясь к бару и доставая бутылку коньяка. Он вытащил два пузатых бокала и щедро налил в них коньяк.
– Ваше здоровье, – сказал он, поднимая бокал. Дронго пригубил свой бокал. Коньяк был действительно хорошим, но его не следовало пить таким грубым способом. Он повертел в руках бокал.
– Вы, наверно, эстет, – рассмеялся Аркадий. Он был неуловимо похож на Романа. Только лицо было более мягкое, словно черты были более размытые. Редкие волосы торчали островками по краям головы. В отличие от старшего брата в нем не чувствовалось никакой энергии, никакого стержня.
– Садитесь, – показал на глубокое кресло Аркадий, усаживаясь в другое, – вы, наверно, финансист? Кто вы по профессии?
– Я юрист, – ответил Дронго.
– Тоже хорошо, – кивнул Аркадий, – сейчас вообще время юристов и экономистов. Самые нужные профессии. Чтобы знать, как уворовать у государства денег и не отвечать за это, – расхохотался он. Затем поднял свой бокал. – Ваше здоровье.
– Спасибо, – ответил Дронго, снова чуть пригубив. Аркадий снова выпил до дна. Потом, поморщившись, поднялся и прошел к бару.
– Здесь раньше шоколад был, – сказал он, заглядывая в бар. Затем, повернувшись, быстро вышел из каминного зала, ничего не сказав своему собеседнику. Дронго остался один. Через несколько секунд Аркадий вернулся с двумя шоколадными конфетами, очевидно, взятыми из вазы. Одну конфету он протянул Дронго, а другую оставил себе. Затем снова налил коньяк в свой бокал. И взглянул на бокал гостя.
– Вы ничего не пьете, – удивился Аркадий, – не нужно так себя вести. В этом доме привыкли радоваться жизни и наслаждаться ее прелестями. За ваш приезд. – Он снова выпил до конца. Развернул бумажку конфеты и, откусив половину, с хрустом зажевал.
– Вы часто бываете на даче? – улыбнулся Дронго, сделав один глоток.
– Не часто, – грустно ответил Аркадий, – когда меня сюда пускают, – тихо сказал он, озираясь по сторонам, – эта стерва, жена моего брата. Она считает, что родственники мужа позорят ее благородное семейство. Вы можете себе представить? – И опять налил себе.
– Возьмите мою конфету, – предложил Дронго, увидев, что Аркадий доедает свою.
– Вы благородный человек, – восхитился Аркадий, – только тихо. Никому ни слова. А то меня опять начнут пилить. Все вместе на меня набросятся и начнут. Мама, жена и еще эта цыпочка. Жена моего брата.
Он икнул и снова выпил. Дронго посмотрел на бутылку. Половины уже не было. Такой коньяк нельзя пить как брагу. «Впрочем, это не мое дело», – подумал Дронго.
