привлекло то, что вы взялись за сделку с продажей Чартерстауна.
— Да, это так, — ответил я. По тому, как придирчиво выбирал он канапе с черной икрой, я заключил, что он, возможно, намеревается купить поместье. Не спрашивайте, почему я пришел к такому выводу, просто я это видел.
— И как вам это удалось? — задался вопросом Кот. — Мы уже несколько лет пытались уговорить старую летучую мышь продать дом, но она ни в какую.
— Летучая мышь сама попросила меня, — скромно ответил я. Вообще-то, с этими звериными кличками можно зайти слишком далеко. Я только что проиграл Свинье, а теперь разговаривал с Котом, и разговор у нас шел о Летучей Мыши. Новые игроки вполне могли получить прозвища Поганка Плакучая (птица, а не гриб) или Газель Томпсона.
— Вы ее друг? — участливо осведомился Кот. Сейчас выражение лица у него было озабоченное, как у настоящего кота, до которого дошли новости о забастовке рабочих на фабрике «Вискас».
— Я отношусь ко всем своим клиентам как к друзьям, — ответил я. Кот сморщился, как будто проглотил что-то несъедобное. — Я ее не знаю, — продолжал я. — Но вышло так, что она кое-что потеряла, а я потом вернул ей эту вещь. После чего она сама предложила мне заняться ее домом.
— Это что, чистое везение? — спросил Кот.
— Наверное, можно сказать и так. Хотя не уверен, что она в самом деле хочет продать свое поместье. На следующей неделе я собираюсь навестить ее, чтобы убедиться, что решение принято не сгоряча. Я должен быть уверен, что она в самом деле заинтересована в этой сделке. — Во всяком случае, я надеялся, что решение принято не сгоряча, поскольку уже взял деньги из ее кошелька и собирался вернуть их, вычтя из будущих комиссионных.
Кот посмотрел на меня, закрыв верхней губой нижнюю. Пес смотрел на Кота, и его верхняя губа точно так же закрывала нижнюю, но тут причиной скорее была генетика, чем настроение.
— Действительно ли
— Да, — отвечал я. — Я ведь не просто агент по недвижимости. Я больше чем консультант по торговле собственностью. Не все сводится к получению комиссионных.
Тень сомнения легла на лицо Кота.
— И для чего же тогда, — осторожно начал он, — вы решили этим заняться?
— Просто хочу оказать услугу, — честно ответил я.
Кот вежливо улыбнулся, показывая идеально отшлифованные стоматологами зубы.
— Понимаю, — сказал он, — но речь идет не просто об услуге. Есть кое-что более важное, чем любая услуга. Это деньги.
Вид у него при этом был такой, словно он выкладывал флэш-ройал против моей швали.
Конечно, теперь стало понятно, зачем он пригласил меня на игру и открыл кредит в кассе своего «казино». Он хотел заранее наложить лапу на Чартерстаун, пока цена на него не взлетела до небес. Оттого-то он так охотно кормил меня фишками. Он хотел закабалить меня карточным долгом. Но, к сожалению (его, а не моему), я был верен миссис Кэдуоллер-Бофорт, и меня не интересовало, получу я на девять тысяч больше или на девять тысяч меньше.
Как я и думал, он быстро перешел к делу.
— Мы бы не прочь купить это поместье, мистер Баркер, — заявил Кот.
Прочие члены «Бумажного Сообщества», как я заметил, тоже проявили неподдельный интерес к нашему разговору. Свинья, например, пристроился прямо у меня за спиной, что не доставляло особого удовольствия.
— И мы, — хрюкнул он у меня за ухом, обдав жаром затылок, — мы не останемся перед вами в долгу.
Оглянувшись, я увидел, что он делает странные движения, будто нарезает ветчину на слайсере.
Ситуация назревала непростая, я, можно сказать, «попал», но между тем был убежден, что, если бы они ссудили мне еще, скажем, тысяч пять, я смог бы отыграться и сбросить с себя этот карточный долг, нависший надо мной.
— Позвольте прояснить одну вещь, — заговорил я. — Заранее буду рад любому предложению, любой цене, которую вы можете назвать для миссис Кэдуоллер-Бофорт, но боюсь, как бы у нас не получилось фальстарта, ведь я даже не произвел предварительной оценки собственности.
— Не беспокойтесь, — ответил Кот, — мы уже сделали это.
— Вот как? — И только тут я понял, в какие лапы угодил. Вообще-то, стоимость недвижимости зависит не только от оценки эксперта, но и от цены, которая может сложиться на рынке. Тем более что и оценка — вещь достаточно относительная: можно оценить одно и то же и в двадцать пять, и в шестьдесят миллионов. — И во сколько же вы примерно оцениваете эту сделку?
— Четыреста тысяч фунтов, — сказал Кот. — Еще лимонаду?
7 НЕ ВСЕ КОТУ МАСЛЕНИЦА
— Вы хоть понимаете, что предложенное вами совершенно противозаконно?
Я смотрел на него так, что, носи я монокль, он бы выпал у меня из глаза.
Кот выглядел несколько озадаченным.
— Ну да, конечно, — сказал он. — Есть некоторые мелочи. Но вы не беспокойтесь, мы все проведем как надо. Расследовать подобную сделку очень трудно. Даже если бы дошло до суда, в таких делах очень трудно разобраться, уж поверьте на слово. Если это и назовут преступлением, то уж никак не в суде. — Он слизнул капельку сырного крема с кончика пальца. — Тем более для всех это останется тайной.
— Но только не для меня, приятель! — возмутился я.
— Никакой он не приятель! — рявкнул пес, который уже стоял рядом, подчеркивая свою солидарность со мной.
В момент, когда Кот сделал свое предложение, я как раз дегустировал миниатюрные пирожки «самоса» с фруктовой начинкой. Все произошло так неожиданно, словно включаешь душ, где кто-то до этого установил особый режим, и на тебя со всех сторон артиллерийским огнем хлещет вода. Мне захотелось отложить пирожок, я засомневался, стоит ли мне продолжать пользоваться гостеприимством Кота. Но быстро опомнился, решив, что съеденный пирожок не увеличит моего долга перед хозяином дома.
— Теперь ты начинаешь пухнуть и пахнуть на пределе возможностей, — сказал пес. — И он настроен крайне враждебно, так что нам лучше всего немедленно… — Тут он осекся, загипнотизированный надкушенным пирожком в моей руке. — …И если вы не собираетесь это есть, то, может быть, уроните на пол? Не беспокойтесь, я подберу.
— Ладно, будем надеяться, что вы никому ничего не скажете, — произнес Кот, поглядывая на меня, как старый школьный учитель Сарки Банторп на учеников, оставшихся после уроков. «Вы называете это трудностями в обучении, а я — ленью». До сих помню эту его любимую присказку. Он был особенно популярен среди образцовых учеников за свою способность показывать отстающим их ничтожество. — Никто из присутствующих не вынесет за порог того, о чем сейчас говорилось. Предполагаю, и ваша очаровательная шавка тоже никому не расскажет, так что никакой утечки информации, все сугубо между нами. И никто, подчеркиваю, никто не пострадает.
— Да я расскажу об этих плутнях каждой окрестной собаке, — возмутился Пучок. — Отмечу на каждом столбе! Да за кого меня здесь принимают?! — Пес явно выглядел обиженным.
Кот повернулся к собравшимся в комнате, как бы для того, чтобы они подтвердили его слова, и продолжил:
— Мы говорим о сумме примерно в двадцать пять миллионов. Такова стоимость поместья в его нынешнем состоянии. Однако это не предел. После некоторых э-эм… реставрационных работ мы перепродадим его — буду с вами откровенен — как престижный участок, застроенный коттеджами, где-то миллионов за сорок. Реставрация и перестройка обойдутся примерно в шесть миллионов, включая
