Вот одиноко лежит на земле кукольная голова.
Вот аккуратно стоят в ряд детские и взрослые старые ботинки.
Что это?! Как это?! Зачем это?!
Тревога, удивление, страх, интерес соединяются с открытием того, что все вещи на помойке — без хозяев.
В отличие от домашнего мира, где все чье-то, здесь все вещи — «ничейные», они никак и ничем не защищены и выставлены на потребу любому. В принципе с ними можно делать что угодно. Поэтому помойка оказывается для многих детей как единственное место их мира, где не действуют обычные табу и запреты.
Дома ходить по кровати запрещают даже босиком — продавишь! А здесь можно в грязных резиновых сапогах прыгать на пружинном матрасе, как на батуте.
Кроме того, сам вид «ничейного» и ломаного, а также одновременное ощущение свободы от регламентации пробуждает у некоторых детей деструктивные желания. Для них важно, что на помойке можно нарушить общераспространенный запрет взрослых на проявление агрессивных чувств и открыто выплеснуть их в разрушительных действиях, за которые не накажут
На помойке вещи можно бросать, пинать, ломать, топтать. Мальчишки часто ходят туда бить об асфальт стеклянные бутылки. Или резко раздавливают ногой плотно закрытую пластиковую бутылку, которая лопается с громким звуком. Дети осознают свои агрессивные желания. Характерен записанный автором диалог, происходивший между двумя мальчишками лет двенадцати. Они исследовали кучи мусора около контейнера, распинывая их ногами. И вот один из них откатил в сторону большую пластиковую бутыль и сосредоточенно ищет что-то еще. Приятель спрашивает его: «Что ты там ищешь?» Мальчик отвечает: «Хочу вот бутылку помучить, да пробку от нее никак не могу найти».
Такими возможностями помойки часто пользуются дети с эмоциональными проблемами. Вообще агрессивные чувства в той или иной мере присутствуют в душе большинства людей. Они порождаются многими причинами: ущемлением важнейших потребностей личности, невозможностью осуществить свои интересы, длительным унижением и угнетением, нерешенными моральными проблемами, приводящими к зависти, мстительности и т. п. Когда человек не может разобраться ни с внешними, ни с внутренними психологическими трудностями, выпустить свои чувства наружу в социально приемлемой форме, — злость копится внутри, и возникает опасность взрыва. Тогда жертвой может стать совсем не тот, с кем связана проблема, породившая напряжение и гнев, а несчастный козел отпущения.
Трудностей такого рода у детей не меньше, чем у взрослых. Им тоже бывает важно найти отдушину, через которую можно выпустить внутренние пары. Как мы видели, помойка отчасти дает детям такую возможность.
Надо сказать, что в детской психотерапии разработано много способов индивидуальной помощи ребенку в «отработке» агрессивных желаний. В этом плане можно заметить сходство между тем, как дети используют особенности помойки как островка свободы для ненормативных действий, и тем, какие возможности в этом же направлении предоставляют им психологи в специальных психотерапевтических игровых комнатах.
Когда ребенок заходит в такую комнату, его родители остаются за ее порогом. Так же как и обычные правила социального поведения. Психотерапевт сообщает ребенку о том, что эта комната со всеми игрушками и предметами находится в полном распоряжении маленького клиента (обычно на 45 мин), который может делать там все, что захочет.
Игровой арсенал такой комнаты обязательно включает в себя, кроме прочих, и предметы, которые провоцируют выплеск агрессивных желаний, если ребенок к этому склонен. В частности, среди них находится так называемая кукла Бобо. Это резиновая фигура ростом с десятилетнего ребенка, которая сделана по типу Ваньки-Встаньки. Ее толкнешь — она отклонится, а потом опять встанет. Для некоторых детей она очень притягательна — им хочется ее бить и толкать. Кое-кому из взрослых читателей она напомнит резиновые фигуры начальников, расставленных по пути следования рабочих в комнату отдыха в некоторых японских фирмах. Когда-то, в 60-70-е годы, о них любила писать советская пресса: вместо того чтобы решать глубинные проблемы капиталистического общества, психологи предлагают рабочим внешнюю разрядку — побить резинового болвана.
Но настоящая детская психотерапия в игровой комнате не» просто позволяет выплеснуть агрессивные чувства на подходящий объект, как это делают дети на помойке. Благодаря включению психолога как помощника ребенка осуществляется тщательная диагностика, т. е. поиск ответа на вопрос: отчего возникли такие чувства и желания у ребенка? А дальше следует самое главное — глубинная проработка этой проблемы, включающая в себя как работу с ее причинами, так и ее изживание в разнообразных символических действиях с игрушками и материалами. Опыт показал, что здесь незаменимы так называемые «неструктурированные материалы» — например, глина, песок, вода. (В психотерапевтической игровой комнате всегда есть песочница, куда ребенок может поместиться, таз с влажной глиной, раковина и кран с водой, которой можно поливаться как угодно.) Эти материалы можно мять, давить, бросать, плескать — мнущиеся, сыпучие, зыбкие, льющиеся, они легко принимают на себя любые, даже самые грубые воздействия человека. Поскольку, в отличие от предметов, такие материалы не имеют собственной структуры или формы, которая могла бы быть нарушена грубым обращением. Они уступчивы и послушны, но их невозможно сломать, испортить. А потому они дают ребенку возможность выплеснуть свои чувства, но не провоцируют в нем переживание вины, которое бывает, когда он глядит на обломки того, что попалось в сердцах под руку.
Кстати, многие женщины в домашнем быту интуитивно изобретают для себя такие же методы самоуспокоения. Бывает, что раздражение и злость хозяйки дома против членов ее семьи достигает того предела, когда она сама чувствует, что становится социально опасна и с минуты на минуту может сорваться — сильно обидеть, ударить, разбить посуду. Тогда она уходит в ванную и начинает страстно стирать. Активные, сильные движения, которыми она трет, выжимает, полощет белье, направлены уже не на ее потенциальных жертв — детей, мужа, домашних животных, — а на их заместителей — бездушные тряпки. Белью от этого только лучше, оно чище делается. Звук льющейся воды успокаивает. Есть время обдумать ситуацию и найти верное решение.
Нормальные взрослые, как и нормальные дети, обычно интуитивно чувствуют, где именно и в каких формах они могут сбросить внутреннее напряжения и злость, не производя опасных для общежития разрушений в структурированных ситуациях, т. е. там, где есть организованное по определенным правилам предметно-социальное пространство. Знаменательно, что как отхожее место для отправления этих нужд дети часто выбирают помойку — пространство, отмеченное признаками бесструктурности (кучи отходов и ломаных вещей), асоциальности (ничье), низкого статуса (грязное, вонючее), периферийности (специально отведенное или находящееся за пределами «нормального мира»). Все эти признаки помойки как особого места дают возможность для увеличения количества степеней свободы в поведении ребенка, что служит предпосылкой для удовлетворения множества потаенных потребностей. Тем самым помойка действительно оказывается для детей «злачным местом».
Другая сторона общения детей с помойкой более конструктивная и творческая. Лишившиеся своей потребительской ценности в мире взрослых, в детском мире помоечные вещи не только не утрачивают своей привлекательности, но, напротив, обнаруживают новые полезные качества, которыми дети умело и охотно пользуются.
Возможности употребления какой-либо вещи обычно закладываются в ее структуру еще в процессе создания. Если вещь цела, то ее устройство и внешний вид тесно связаны с ее функциональным назначением. Например, из чашки можно пить и дополнительно любоваться ее красотой. Но когда чашка разбита, использовать ее больше невозможно. Потеряв целостную структуру, она теряет свою самость как чашка (с точки зрения взрослого), но ее части приобретают новые степени свободы. Они становятся самостоятельными предметами и могут начать самостоятельную жизнь, если человек (в нашем случае ребенок, нашедший их на помойке) встроит их в новую систему отношений, даст им определенную жизненную роль и тем самым смысл.
Витая фарфоровая ручка от старинной чашки может превратиться в кулон на веревочке для куклы или для себя, а осколок той же чашки с цветочками может стать главным украшением детского «секрета» в земле под стеклышком, пополнить чью-нибудь «сокровищницу», а также сделаться предметом детского
