самые основы империи и вызывавшие иногда напряжение лучших её сил, достаточно мотивируют приказ по армии, отданный Титом. Мудрено ли, что по окончании осады Иерусалима, стоившей римлянам необыкновенных жертв и страшных усилий, этот гуманный полководец, хотя и был очарован прелестями еврейки Береники, не мог, однако, не воздать своим войскам должной чести, говоря: «Вы победили самый жестокий, мятежный и коварный народ!»
На пути из глубины времён к мраку средних веков мы с изумлением встречаем ту величественную эпоху, когда, по чудному выражению Саллюстия, капитолийский ореол парил над вселенной, распределяя в ней скипетры и порфиры. Сцена римской империи представляла такое роскошное поле для государственного опыта и столь необъятные горизонты политического умозрения, каких мы не видим в новой истории человечества и в параллель с которыми едва ли может стать пресловутое всемирное торгашество Великобритании, сколько бы у неё ни заводилось жидов-министров.
Л. Вдумываясь в историю Рима, мы должны признать, что, если Франция служит почвой для культивирования разнообразнейших политических теорий в среде одного и того же народа, то сфера римского владычества представляла обратный пример подведения самых различных народностей под один и тот же государственный принцип. Результаты деятельности евреев во Франции мы хорошо знаем. Поэтому чрезвычайно интересно сопоставить с ними данные о судьбах Израиля в Риме. Такое сопоставление для нас, русских, тем поучительнее, особенно в данную минуту, что эксперименты, производившиеся по отношению к евреям на столь обширной территории, как подвластная Риму, имеют прежде всего для России цену самых лучших практических указаний в виду аналогии тогдашних и современных условий испытуемого пространства, населённого евреями, и по самой многочисленности неизменно бунтующих сынов Иуды там и здесь, тогда и теперь.
Вспомним, что вслед за исчезновением вавилоно-ассирийского царства и но уничтожении Тира Александром Великим, а Карфагена Сципионом Африканским Иудея предстала взорам римлян как единственное для них ещё заметное олицетворение семитической расы. Царство парфянское, где евреи играли видную роль, и где римские легионы не раз переживали столь горькие разочарования, могло убедить Рим ещё раз лишь в том, что и с еврейством необходимо свести счёты. Именно у парфенян сыны Иуды «возвысились», если так можно выразиться, до оперетки в злодействе. Два брата — евреи Анилей и Азиней, подмастерья ткача, прогнанные хозяином, собирают шайку разбойников, наносят поражение войскам парфянского царя и принуждают его войти с ними в переговоры. Будучи призваны ко двору, они втираются в доверие, осыпаются щедротами, делаются временщиками и в течение пятнадцати лет угнетают Месопатамию с редким даже для евреев жестокосердием и алчностью.[24]
Бесспорно, что Рим был очень терпелив по отношению к евреям и не по их заслугам многомилостив.
Невероятные злодейства, которые совершались детьми Иуды в периоды их бесконечных восстаний, вызывали, правда, надлежащие репрессалии, но затем жизнь шла опять своим чередом. Римская власть, может быть, слишком долго оставляла евреям не только полное общинное самоуправление, но даже их собственных царей. Уважение Рима к их религии простиралось до того, что им разрешалось убивать всякого иноверца, который перешагнёт за известную черту в ограде иерусалимского храма, и что, не в пример прочим народам, римские войска, вступая в Иерусалим, покрывали чехлами орлы своих знамён, дабы не возбуждать понапрасну дикого фанатизма евреев.
Император Август благоволил к Ироду I, основателю новой еврейской династии. Жена Нерона, Поппея, была благочестива, как свидетельствует Иосиф Флавий, т. е. иудействовала. Александр Север гордился званием архисинагога. Клавдий всячески покровительствовал Ироду Агриппе. Гелиогабал был обрезан. Любимейший сверстник в детстве и собутыльник в юности Каракалы был чистокровный еврей. Римский губернатор Иудеи, Тиберий Александр, именовавший себя язычником, но не позабывший награбленным серебром и золотом покрыть ворота иерусалимского храма, был заклятый еврей. Юлиан Отступник собирался возобновить и сам храм и т. д., и т. д. — Roma cave tibi!.
Тем не менее, Антонин Пий, может быть, единственный цезарь, которому анналы синагоги воздают хвалу. Но тогда как римский мир восторгался в этом преемнике Адриана доблестями Тита и справедливостью Нумы, евреи восхваляли Антонина исключительно за его преследования христиан да ещё за то, что он яко бы сам подвергся обрезанию.[25] Они даже приписывают ему, что уже совсем нелепо, долю участия в составлении первой части талмуда — Мишны. [26]
Можно было бы продолжать изложение факторов этого рода на многих страницах, но и сказанного довольно, чтобы уразуметь переворот, наконец, совершившийся в еврейской политике Рима, а затем и Византии.
«
И Рим не выдержал!
Наиболее суровыми для Израиля оказались царствования Адриана, Траяна, Кая Калигулы, Клавдия, Юстиниана и Гераклия. Кодексы же Феодосия и Юстиниана содержат ряд весьма строгих мер к обузданию евреев, хотя, к сожалению, здесь, как и в разных иных законодательствах, не замечается последовательности. Интриги, подкуп, ренегаты и женщины открывали евреям тогда, как и в наши дни, возможность не только смягчать применение надлежащих распоряжений, но и получать новые узаконения прямо обратного характера.
При Кае Калигуле жители Александрии отправили с Аппионом во главе депутацию в Рим умолять о защите их от еврейского хищничества. Несмотря на то, что эта мольба вызывалась глубоко убедительными фактами, сыны Израиля не затруднились командировать другую депутацию, от себя под главенством Филона просить о расширении своих прав. Такая impudentia Judaeorum потерпела, разумеется, жалкое фиаско, но она ярко свидетельствует о том, как «скромны» евреи!..
Узнав о бесчеловечных казнях Ирода в среде его же собственной семьи, император Август сказал, что «у этого старого еврейского деспота он бы охотнее согласился быть поросёнком на дворе, чем сыном».
С другой стороны, мы знаем, что евреи всегда являлись бесчеловечными в преследовании своих врагов, а в особенности христиан. Чтобы не ходить за другими примерами, вспомним о «живых светочах Нерона» и сопоставим эту чудовищную забаву с тем несомненным фактом, что именно евреи окружали Нерона, и что он питал к ним весьма подозрительную нежность.
«
Однако, всего достопримечательнее факт, что сыны Иуды, по-видимому, рассчитывали обмануть римлян и под предлогом преследования христиан надеялись усыпить бдительность римских властей с целью разлить огонь революции на огромном пространстве и в общем крушении достигнуть независимости Иудеи.
Если это не удалось во II веке, то едва ли не удастся в XX по Р.Х. Вдумайтесь в то, что ныне происходит в России, которую «равноправное» еврейство не замедлит, по-видимому, обратить в новую Иудею. Разве не евреи уже взялись показать нам — что такое «народная свобода»?!..
В своё время император Адриан не оставил жидов без наказания. За период подавления бунта (132– 135 года Р.Х.), 580.000 из них погибло от меча и, сверх того, бесчисленное множество от голода, болезней и пожаров.[27] Независимо от сего, Адриан окончательно выгнал их из Палестины.
И что же?.. Не следует забывать, что залитое при Адриане целыми потоками еврейской крови
