Когда нет гувернантки…

делаешь. Волнение может быть с огромным количеством оттенков. Если этот оттеноксвязан, допустим, просто с тем, что тебя похвалят за хорошую оценку, это,наверное, не очень хорошо. Хорошо, когда ты будешь радоваться, скажем, из-затого, что помог другу или спас кошку, защитив ее от обидчика и не позволивпричинить боль, – когда ты сделал доброе дело. Разные состояния и степенивзволнованности по важным для человечества поводам и определяют в концеконцов культуру человека и его способность обучаться.

Если учишься только лишь для того, чтобы тебя похвалили, постепенностанешь человеком, который не умеет, не может учиться, не способен учитьсятак, как мог бы. Человек, оказывается, приобретает талант (а это доказываютмногочисленные эксперименты в 'лаборатории', которая называется'человеческая история'), когда имеет чистый помысел. Поэтому надо сейчас,пока у нас за плечами совсем небольшой жизненный опыт, определить, а какиеже волнения лучше испытывать – волнения по поводу похвалы за 'пятерку' илипо поводу того, что я, допустим, кого-то спас или кому-то помог. Это жесовершенно разные волнения.

Некоторые взрослые относятся к детям снисходительно, думаютприблизительно так: 'Маленький – значит глупенький'. На самом деле ребенокпонимает гораздо больше, чем может сказать словами, которые уже знаютвзрослые 'дяди' и 'тети'. Маленький человек даже в возрасте четырех, пятилет прекрасно понимает (по-своему, конечно) что справедливо, а что несправедливо. Но взрослые этого часто не учитывают. И оттого, что у ребенкаподавляется чувство справедливости, он теряет талантливость свою, которая, конечно же, в нем есть от природы – во всяком случае, к чему-нибудьобязательно.

Если чувство справедливости притупляется, возникают затруднения вобучении. Поэтому сейчас самое главное для маленького ученика -сесть домагде-нибудь в уголке и подумать, справедлив ли он по отношению к тому, чтодумает о своих знаниях. Врет ли себе, когда читает задание к уроку вроде быс интересом. То есть много ли у него вранья в жизни или нет. Вот с этогоначинается справедливость. А если искать несправедливость где-то вне себя,за пределами себя, только в отношении папы, мамы или учителя к тебе, ничегохорошего из этого, конечно, не получится, потому что ты не будешь правильновидеть себя.

Учиться правильно видеть себя надо не в зеркале, а в тех действиях,которые прежде всего связаны с чувством справедливости. Называются этидействия этическими, нравственными. Мы совершаем их, не перемещаясь впространстве. То есть совершаем условно, про себя, в воображении, о которомв школьные годы говорят, к сожалению, слишком поздно, когда учат психологиюв старших классах. Если вообще учат. А то иногда отменяют.

Эта же часть учебы – 'наука воображения' -такая, какой нам нужно еепредставлять, должна быть продумана с первого класса, должна быть продуманас детского садика каждым из нас. Здесь нет совершенно никаких препятствий ниу маленьких, ни у больших. Потому что с нее начинается практически всякоедействие, связанное с обучением. И отсюда же начинается удовлетворение,которое ты испытываешь потому, что стал свободен. Ты освободился преждевсего от тщеславия и начинаешь заниматься истинными, или, скажем лучше, какмы уже условились раньше, справедливыми делами, действиями, поступками,понимая, что они вырастают сначала в тебе, а потом уже вне тебя.

Многообразие движений

Движение всегда понимается слишком просто, даже примитивно. Едет машина, летит самолет, плывет пароход. Это все движения. Человек может перемещаться по комнате, двигать руками, ногами. Может даже шевелить ушами.

Я помню ребят, с которыми учился, -они это прекрасно делали. И я лично им очень завидовал.

А что происходит, когда мы говорим? Прежде всего, открываем рот, а значит, двигаем челюстями. Двигаются язык, голосовые связки. Но разве это самое первое при таком движении, которое называется говорением? Разве это

первично? Думаю, даже самым маленьким понятно, что должно еще что-то происходить, наверное. Где-то должно зарождаться движение, где-то должен быть 'родник', из которого вытекает 'ручеек' движения. Очевидно, он находится в нашем организме более глубоко. Мы не будем называть сейчас те части головного мозга, нервной системы, которые принимают участие в зарождении движения. Это для нас еще слишком сложно. Нам надо остановиться

на одном очень интересном движении, которое тоже происходит в мозгу, хотя оно совсем не такое, как, допустим, при ходьбе. В мозгу совершают движение очень маленькие частицы – катионы, которые я для удобства даже назвал бы

существами, потому что в чем-то они и есть существа. Ведь очень трудно четко определить границу между миром минеральных веществ и миром живых существ, установить, когда прекратило существование одно и когда началось другое.

Катионы, которые условно будут фигурировать у нас как живые, действуют, двигаются, изменяются под влиянием других 'существ'. Как в сказке! И это взаимодействие происходит из-за того, что тебе или хорошо, или плохо, и оттого, что у тебя есть какие-то тонкости восприятия мира.

А о каком восприятии мира можно здесь говорить? О том, которое, допустим, связано с учебой, разве нельзя говорить? Можно ведь утверждать, что я, взяв книжку сейчас, буду испытывать или не испытывать то состояние, которое называется упоением, которое называется восторгом, которое называется волнением, потому что мне интересен сюжет. Эта цепочка будет, естественно, сначала проводиться в жизнь через движение маленьких 'существ', как мы их назвали. И такая внутренняя жизнь, оказывается, зависит оттого, как мы воспринимаем (во вне, естественно) книжку. И честность, оказывается, тоже начинается с такого движения.

Если мы решили, что внутренняя, атомарная честность – самая главная для обучения, то мы никогда не должны забывать об этом, потому что такие первоначальные движения будут влиять потом на наши мысли, на то, как мы

будем отвечать урок по математике, как мы будем решать алгебраические

задачи, на то, как будем понимать жизнь, относиться к друзьям и т.д. От

первичного волнения зависит все. Именно оно способно привести в движение

родник, из которого потечет потом ручеек мыслей, ручеек слов. Другое дело,

что слова могут произноситься правильно или неправильно, уместно или

неуместно. Каждому из нас, независимо от возраста, всю жизнь приходится над

этим работать.

Культурный человек всю жизнь 'чистит' движения речевого аппарата.

Речевой аппарат -это и челюсти, и голосовые связки, и язык, и, конечно,

зубы, то есть все части рта, лица, которые принимают участие в произношении

– действии, нужном для звучания слов. Все мышцы органа речи должны быть

развиты у человека, даже самые маленькие – микромышцы. Как это происходит?

Совсем маленькие дети, которые только появились на свет, еще не умеют

говорить, но постепенно начинают лепетать. Что делает малыш, когда лепечет?

Просто двигает своим речевым аппаратом, совершает движения, а потом начинает

вслушиваться в то, что у него получается. Правда, слушает он позже, чем

производит движение, – это давным-давно доказали врачи-педиатры (врачи для

детей).

Мы тоже должны сначала заниматься движением, чтобы его осознать и освободиться от зажатости, или психического напряжения. Как расшифровать эти слова? Психическое напряжение – это напряжение, связанное с душой,

напряжение, связанное с тем, что я испытываю непреодолимое желание избавиться от состояния, которое хочет вызвать у меня слезы, которое вызывает у меня тревогу… А оно довольно часто связано с тем, что я испытываю напряжение мышц – мышечное напряжение, которое не осознаю. Другими словами, если я не осознаю, что какое-то движение исполняю неточно той частью тела, которой нужно его исполнять, появляется психическая зажатость, непонятная тревога.

Такая тревога появляется невольно, как говорят, подсознательно, как бы отдельно, без меня. Вот