Возмущение Ислама

И пламя крыш, взлетая так легко,
Над Океаном рдело далеко.

12

Скала кончалась мошною колонной,
Изваянной как будто в небесах;
Для путников пустыни отдаленной,
Среди морей, в исчезнувших веках,
Она была как знак земной — в лазури:
Над ней лететь едва имеют власть
Лишь туча, жадный коршун или бури.
Когда ж теням вечерним — время пасть
На Океан вершиной вырезною,
Она горит высоко над скалою.

13

В пещеру, что была под башней той,
Я принесен был; миг свободы снова;
Один меня совсем раздел; другой —
Сосуд наполнил из пруда гнилого;
И факел был одним из них зажжен,
И четырьмя я был из тьмы пещеры
По лестнице высокой возведен.
По ступеням витым, сквозь сумрак серый,
Все вверх, пока наш факел в блеске дня
Не глянул бледным, тусклым на меня.

14

К вершине башни был подъят я ими:
К площадке, где сияла высота;
Скрипя, темнели глыбами своими
Тяжелые железные врата;
Я к ним, увы, прикован был цепями,
Въедавшимися в тело, и враги
Ушли с площадки, хлопнули вратами.
Раздался страшный гул, и вот шаги
Умолкли, вместе с этим шумом мрачным,
Погаснув, скрылись в воздухе прозрачном.

15

В глубоком Небе был полдневный свет,
В глубокой тишине синело море,
Мной овладел безбольный краткий бред.
И чувствовал себя я на просторе;
Я устремлял далеко жадный взор;
Как облака, лежали подо мною
Равнины, острова, громады гор,
И, окружен лесною пеленою,
Виднелся город, серый камень скал
Вкруг бухты в блеске солнечном сверкал.

16

Так было тихо, что едва былинка,
Посеянная на скале орлом,
Качалась; и, как тающая льдинка,
Одна светлела тучка под лучом;
Ни тени не виднелось подо мною,
Лишь тень меня и тень моих цепей.
Внизу огонь от кровель с дымной мглою
Терялся в необъятности лучей;
Ни звука до меня не доходило,
Лишь в жилах кровь неясный звон будила.

17

Исчез, исчез безумный тот покой,
Как скоро! Там, внизу, на зыби водной
Стоял корабль и бури ждал живой,
Чтобы уплыть; вмиг, острой и холодной,
Знакомой боли был исполнен я:
Я знал, далеко водною пустыней
Корабль уйдет, на нем сестра моя
И Цитна станет жалкою рабыней;
Как взор мой вдаль бежал, все вдаль скользя,
Что думал я тогда, сказать нельзя.

18

Я ждал, и тени вечера упали,
Закрыли Землю, точно смутный дым, —