неровности рюкзака. Перебирая пальчиками по поверхности парусины, он мысленно пытался сосчитать упаковки, и ориентировочно уточнить размеры своего богатства.
Биолог-зоолог не ошибся, Желми беседовал с Кактусом. Он спросил про Золли, но Кактус её не видел.
— Ну, хорошо, может ты её видел, но не знал, что это Золли. Может ты видел высокую, стройную, роскошную, сметливую…
Кактус грустно перебил:
— Видел, — заметив округлившиеся глаза медведя, он добавил, — да, видел, и я люблю её.
— То, что ты её любишь, ничего удивительного. В неё полтайги влюблены. Где она? Где ты её видел?
Кактус грустно пожал плечами.
— Она далеко, очень далеко.
— Где? Ты знаешь?
— Она на соседнем подоконнике…
Медведь уставился на Кактус, через секунду до него дошел смысл услышанного и он ринулся к соседнему окну. На подоконнике стояла общипанная, вялая Герань. Словно не надеясь на собственные глаза, Желми пошарил руками по столешнице подоконника, за шторкой, за цветочным горшком.
— Там её нет.
Кактус как-то сник, плечи его сразу опустились, колючая мясистая кожа покрылась глубокими бороздами морщин.
Желми очень не понравились неожиданно произошедшие перемены. Кактус же всхлипнул и потер тыльной стороной кулачка щеку.
— Извини, расслабился. Мне остается засохнуть от тоски. Значит, она погибла? Безвозвратно меня покинула, завяла от тоски жгучей.
Желми удивленно уставился на Кактуса.
— Это что, любовь, что ли такая? А почему ты решил, что она погибла?
— Ты же сам сказал… — и Кактус снова собрался вздохнуть.
— Когда я сказал, что она погибла?
— Только, что. Ты сказал, её там нет. Раз её нет, куда она могла деться?
— Ушла, наверное.
Кактус застонал.
— Она не может ходить.
— Почему? — удивился Медведь.
— Потому что она цветок. Она растет в горшке. И я влюблен в неё с того времени, когда она была ещё крошкой ростом от горшка два вершка, в два листочка…
— !!!!!!!!! Так это ты по Герани, что ли, сохнешь??? Ну, перепугал! Растет твоя Герань преспокойно в своем горшке.
От счастья Кактус заплакал.
— Так-то лучше, — обрадовался Желми. — Полей себя немного. Честное слово, ты напугал меня.
Вдруг Кактус утер свои слезы и, потупившись, скромно попросил:
— А ты можешь передать ей от меня привет?
— Зачем? — удивился Желми.
— Что бы ей было приятно.
— Хорошо передам, — и Желми направился к другому подоконнику. Герань грустно смотрела в окно. Ее не радовал ни солнечный зайчик на листочках, ни куст акации, который стучал ей в окошко. Герань повернула голову на чье-то покашливание. Желми, уловив её взгляд, густо покраснел. Ему вдруг стало как- то неловко от глаз, полных печали и одиночества.
— Тебе привет, — скомкано сказал он.
Герань заулыбалась, на её правом плече мгновенно расцвел розовый бутон.
— Почему не спрашиваешь от кого? — удивился Желми.
— Я знаю, — грустно сказала Герань.
— Ты уверена?
Желми показалось, что такой вопрос крайне удивил цветок.
— Конечно, уверена, а вы не могли бы… — Герань смутилась, розовый цветок заалел яркими красками, и совсем тихо она произнесла, — …ему тоже передать привет…
— У меня нет времени бегать с приветами, — крайне возмутился Желми. Он был прав потому, что он в этот момент заметил, как биолог-зоолог крадется к выходу, явно пытаясь скрыться.
Герань тяжело вздохнула, смутилась и, извинившись, отвернулась к окну. Ей было вполне достаточно того, что сегодня произошло. Получить весточку от Кактуса было её самым сокровенным желанием. Значит с ним все в порядке, раз он ей передает приветы. Герань знала, что под словом «привет» подразумевается очень многое, — главное о ней помнят.
— Послушай, а почему бы вам самим не передавать друг, другу эти самые приветы, — заерзал Желми.
Обижаться на медведя Герани не хотелось, поэтому она вежливо промолчала и стала смотреть на ветку тополя. Герань погрузилась в воспоминания. Перед глазами поплыли картинки прошлого, когда они с Кактусом счастливо жили на одном подоконнике.
Вдруг она почувствовала, как невидимая сила подняла её вместе с горшком и понесла по воздуху.
— Вот сама и передавай приветы, — по-доброму проворчал Желми, перетаскивая цветок на соседний подоконник, — Вы довольны? С секунду, полюбовавшись идиллией, Желми пробормотал что-то несвязное и бросился вон за толстяком.
А биолог прошмыгнул в дверь и стремглав помчался через задний двор. Наскочил на мусорный бак, крутанулся и, распластав руки, стал плавно падать на навозную кучу. В полете, он любыми путями пытался спасти рюкзак, и это ему удалось. Правда, при этом самому пришлось смачно рухнуть в навозную жижу, и провалиться в неё по самое темечко.
Толстяк нервно хихикал, когда Желми выволок его из навоза. Медведь же молча стал вытирать руки о широкие зеленые листья, в беспорядке раскиданные повсюду.
— Поаккуратнее! — раздался откуда-то из кучи высокий женский голос. Желми обошел вокруг и наткнулся на круглый плод. Это была Тыква, ещё молодая и оттого не очень больших размеров. Желми совсем не ожидал, что сможет вот так просто на заднем дворе повстречать Тыкву.
— Привет, — сказал он и радостно улыбнулся.
— Попрошу не тыкать, — просьба Тыквы застала Желми врасплох, он даже немного испугался. Что бы как-то сгладить ситуацию, он поторопился исправиться
— Приветствую вас…
— То-то же, — удовлетворенно хмыкнула Тыква.
Довольный Желми продолжил:
— Уважаемая Тыква!
— Я же просила не тыкать, — опять предупредила Тыква.
— Не понял?! — Насупился медведь. — Куда я ткнул?
— Не ткнул, а тыкнул. А тыкнули вы в меня!
— Когда?
— Только что.
Желми перестал понимать, что происходит. На другой стороне кучи, снова поскользнувшись, в жиже барахтался биолог-зоолог.
— Хорошо! Чем я вас тыкнул?
— Грубыми манерами, вы сказали: 'Уважаемая Тыква'.
— Ну…
— А я, к вашему сведению, уважаемая Выква! — многозначительно заявила Тыква, вернее Выква, и от гордости растолстела ещё на один сантиметр.
Желми поднял брови и, растягивая слова на слоги, медленно спросил:
