– Лидушка права, лучше бороться за нерукотворный. Это в принципе правильно. А кстати сказать, монумент и поставить негде. Вообще-то, я ведь исключительно для вас хотел, чтоб вам было приятно впоследствии.
Расстроганная Ольга Николаевна заткнула себе уши и воскликнула, что слышать об этом не хочет и что Витюша ее переживет, – это ее единственное желание.
С тех пор у себя в учреждении Виктор Акимыч как-то особенно доброжелательно стал относиться к людям и как-то особенно рьяно принялся за работу. И при каждом более или менее заметном достижении он взял себе за обычай повторять:
– На памятник я, конечно, не рассчитываю, нет, я ни в коем случае не рассчитываю на памятник, достаточно и того, если добрые люди скажут – спасибо.
Вот как было дело.
Впрочем, я представляю себе, что читатель может сказать:
– Не было такого! Да и не может быть в наше время. Это все придумано.
Тогда я позволю себе добавить: нет, как раз дело в том, что основное не придумано. Действительно, в московскую мастерскую, где работали над памятником Юрию Долгорукому и работают над другими памятниками по государственным заказам, приходило несколько таких частных заказчиков. Они выражали желание иметь про запас свои бюсты в мраморе или в бронзе. А один даже высказался в том смысле, что жена, или, уже скорее, его вдова, об этом не позаботится, она лучше купит себе норковую шубу. А ему хочется увековечиться, оставить о себе художественно выполненную память. И он, дескать, за деньгами не постоит.
Вот как было в действительности. И я представила себе такого заказчика, который при жизни не слишком утруждает себя славными и хорошими делами, но все же мечтает увековечиться при помощи мраморного бюста. А все остальное, второстепенное, я уже нафантазировала, как это делала Лида в моем рассказе.
