На дисплее перед лицом Макробба возникли силуэты, зарегистрированные радарами и нейтронными камерами. Возникли — и полностью покрыли экран. Старшина никогда прежде не видел ничего подобного.
— Удостоверьтесь, что данные точны, — приказал он. — Расчётный диаметр этого объекта около трёх тысяч километров.
— Данные подтверждаю. Тридцать две тысячи сто метров в диаметре, сэр. Объект кажется целостным. Траекторию планетоида мы узнаем, как только возвратится зонд «бета».
Странно было увидеть настолько крупный объект в пространстве скольжения. Иногда там замечали случайные кометы или астероиды, хотя астрофизики ККОН так и не смогли объяснить, как природные объекты могли перейти в иное измерение. Но ничего настолько огромного ещё не регистрировали. Если только…
— О боже, — прошептал Макробб.
Если не вспоминать о Сигме Октана.
— Возвращения зондов не ждать! — рявкнул старшина. — Инициирую Протокол Коула. Лейтенант Стритер, очистить навигационную базу данных.
Младшие офицеры на секунду замешкались, но тут же осознали всю серьёзность ситуации. Действовали они очень быстро.
— Запущены системы поиска и уничтожения ключевой информации, — доложил Стритер. — Очищаю основную память и кэш.
Вдруг побледневший лейтенант повернулся в кресле.
— Сэр, научная библиотека отключена от сети на время ремонта. В ней содержатся все выпуски астрофизического журнала ККОН.
— И навигационные сведения по каждой звезде в пределах сотни световых лет, — прошептал старшина. — Включая и Солнце. Лейтенант, отправьте кого-нибудь вниз, чтобы уничтожить данные. Даже если вам придётся разнести там всё каким-нибудь чёртовым молотом — плевать. Эти архивы необходимо уничтожить.
— Слушаюсь, сэр! — Стритер схватил переговорное устройство и принялся отдавать отчаянные приказы.
— Предохранители отключены, — доложил Брайтлин. От напряжения его губы сжались в тонкую побелевшую полоску. — Сэр, зонд «бета» возвращается через четыре… три… две… одну. Готово. Отклонение от курса — сто двадцать тысяч километров. Сигнал слабый. Похоже, зонд повреждён. Пытаюсь очистить поток данных.
— Сомневаюсь, Стритер, что эта поломка — простое совпадение, — произнёс Макробб. — Срочно доложите обо всём командованию флотом. Приложите к рапорту архив наблюдений.
— Есть, сэр! — Лейтенант застучал по клавиатуре дрожащими пальцами, опечатался и был вынужден набирать команду заново. — Рапорт отправлен.
— Сигнал от зонда расшифрован, — доложил Брайтлин. — Рассчитываю траекторию…
Объект приближался. Он походил на планетоид, но в очертаниях были заметны аномалии — выступы, шипы, разрывы.
Старшина Макробб заёрзал в кресле и сжал руки в кулаки.
— Он пройдёт через систему Предела, — доложил лейтенант Брайтлин. — До пересечения границы системы… сорок одна сотая… — Он судорожно вздохнул. — Сэр, он пройдёт всего лишь в световой секунде от нас.
Стритер вскочил, опрокинув кресло и чуть не налетев спиной на старшину.
— Сядьте, лейтенант. — Макробб поднял кресло. — Нашу работу никто не отменял. Направьте телескоп на расчётный участок космоса.
Стритер обернулся и с совершенно каменным выражением лица посмотрел на командира. А потом глубоко вздохнул.
— Слушаюсь, сэр. — Он снова занял своё место. — Есть направить телескопы.
— Зонд «гамма» возвращается через три… две… одну… — Лейтенант Брайтлин помедлил. — Сигнала нет, сэр. Сканирую. Плюс четыре секунды, отсчёт продолжаю. Возможно смещение по темпоральной оси.
— Не думаю, — пробормотал Макробб.
— Телескопы наведены на цель, сэр, — произнёс лейтенант Стритер. — Вывожу на обзорный экран.
На краю звёздной системы Предела возникли зеленоватые огоньки. Они собирались и множились, точно пузыри на поверхности кипящей воды. Пространство растянулось, потекло, пошло рябью. Казалось, что половину звёзд просто стёрло с материи космоса.
— Отмечен сигнал па радаре, — доложил Брайтлин. — Установлен контакт с… более чем тремя сотнями крупных объектов. — Руки лейтенанта затряслись. — Сэр, сверка силуэтов позволяет определить их как корабли ковенантов.
— Набирают скорость, — прошептал Стритер. — Идут на сближение со станцией.
— Они вторглись в сеть флота, — пробормотал лейтенант Брайтлин. Его руки дрожали так сильно, что он едва мог набирать команды. — Они пытаются оборвать связь.
— Что насчёт астрофизических данных? — Старшина Макробб старался держать спину настолько прямо, насколько только мог.
— Сэр, наши люди пытаются прервать цикл диагностики, но это займёт ещё несколько минут.
— Тогда у нас не остаётся выбора, — прошептал Макробб. Он опустил руку на плечо Брайтлина, успокаивая молодого офицера. — Всё хорошо, лейтенант. Мы сделали всё, что смогли. Мы выполнили свой долг. Так что беспокоиться не о чем.
Старшина приложил ладонь к сканирующему устройству, полностью отключая предохранители реактора и подрывая резервные дейтериумные танки.
— Осталось выполнить только один приказ, — произнёс старшина Макробб.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
Что-то пошло не так. Вначале Джон ощутил странное чувство в животе — ускорение, с которым двигалось судно, изменилось. А затем палуба точно закрутилась, и сто семнадцатому пришлось приложить усилие, чтобы не потерять равновесия. «Столп осени» разворачивался.
Остальные спартанцы тоже почувствовали это; они даже перестали распаковывать свои вещи и устанавливать криокапсулы.
Вращение замедлилось, а потом полностью прекратилось. Гул двигателей «Столпа осени» возрос до оглушительного грохота.
— Сэр? — подошла к командиру Келли. — Мне казалось, что мы должны были готовиться к переходу в пространство скольжения?
— И мне тоже. Передай Фреду и Джошуа, чтобы продолжали настраивать криокапсулы. А Линда пусть проследит за разбором вещей. Пойду выясню, что происходит.
— Слушаюсь, сэр.
Мастер-шеф направился к терминалу связи. Командир спартанцев ненавидел космические перелёты. Его раздражала полная невозможность хоть на что-то повлиять. Он, как и остальные спартанцы, во время звёздных баталий превращался в обычный балласт.
Подойдя к терминалу, Джон помедлил. Если капитан Кейс столкнулся с противником и сейчас
