Когда он открыл дверь, его органы чувств сразу оказались перегруженными. Все стены ресторана и скатерти на столах были красного цвета, звукопоглощающий потолок – черным, а пол покрыт черно-белым линолеумом в шахматную клетку. Воздух был до отказа заполнен запахами растительного масла и специй. Мелисса помахала ему рукой, и Питер направился прямо к ней.
Он сел рядом с ней, и Мелисса сразу придвинулась поближе.
– Я уже не надеялась увидеть тебя.
Она коснулась его руки, слегка сдавила и привлекла Питера к себе.
Он чуть было не обнял ее, не совсем понимая, этого ли она желает. Но полной уверенности не было, и ему не хотелось вновь заводить с ней интрижку. Так что Питер решил проявить осторожность. Рука в том месте, где касалась Мелисса, дрожала. Он слегка растерялся и никак не мог вспомнить, для чего пришел, но был очень рад оказаться рядом с женщиной, которую любил.
Питер накрыл ее ладошку своей ладонью.
– Я думал, ты ушла. Извини за опоздание.
Когда она убрала свою руку, у него возникло чувство, словно его отключили от источника энергии.
– Ничего, – произнесла Мелисса, отпивая глоток воды. – Что-нибудь случилось на работе?
– Да, на работе в самом деле кое-что случилось. Может, поговорим об этом позже… – Он быстро окинул взглядом помещение ресторана, но никого из знакомых не увидел. – Так ты говоришь, кухня здесь хорошая?
Мелисса наклонилась к нему и после непродолжительного колебания тихо заговорила:
– Я понимаю, что не должна касаться этого, но я слышала о твоем проекте и очень сожалею.
Он слегка отодвинулся от нее.
– Как тебе удалось узнать?
Мелисса покачала головой.
– Просто прими мои соболезнования. Вот и все. Давай без вопросов, хорошо?
Он вертел в руках меню, пытаясь придумать вопрос полегче. Ему хотелось потребовать ответа, но сделать это нужно было, не вызывая бурной реакции.
– Ведь это тайский ресторан, так? Много перца в кушаньях?
Она усмехнулась:
– По-разному. Если бы ты был тайцем, они наперчили бы твое блюдо очень сильно. А так – они убавят дозу и подадут тебе такое блюдо, что ты только широко откроешь глаза, если, конечно, не закажешь чего- нибудь другого.
К столику подошла официантка-азиатка, невысокого роста, худощавая и смуглая.
– Будете что-нибудь заказывать, мисс Корли?
– Да, Паурани. Я опять возьму цыпленка по-тайски. Перца по тайской норме.
Официантка усмехнулась, повернулась в Джеймисону и ждала, что скажет он, держа карандаш над своей миниатюрной зеленой записной книжечкой.
– Мне то же самое. – Он пожал плечами и захлопнул меню.
– Перец по тайской норме? – Официантка широко раскрыла глаза.
Мелисса захихикала.
– Именно так? Перец по тайской норме, да?
Хихиканье Мелиссы перешло в смех. Паурани прикрыла рот ладошкой.
– Пусть это будет двойная тайская норма, чтобы глаза на лоб полезли. Тройная – хорошо? Пусть будет столько перца, что вам потребуются асбестовые тарелки.
Отойдя от них, официантка шепнула что-то, и они, не переставая хихикать, пошли на кухню.
– Заказать кисло-сладкое блюдо ты не могла, боясь, что оно убьет тебя?
Мелисса засмеялась негромко. У нее была такая необыкновенная манера смеяться… ему хотелось обнять ее и смеяться с ней вместе.
– Ты же хорошо меня знаешь, Питер. Мне
– Да.
Он осмотрелся, потом осторожно наклонился к ней. Она тоже наклонилась.
– Мелисса, – начал он. – Я должен спросить тебя кое о чем.
Она насторожилась и сдвинула брови.
– Хорошо. Отвечу, если смогу. Хотя – никаких гарантий.
– Спасибо.
– Не за что.
– Очень ли велика тайская доза перца?
В ее взгляде появилось выражение сострадания.
– О, мой мальчик, очень. Так велика, что держись за стул, а то упадешь.
– Очень острая?
– Острая, очень острая.
– Хорошо, понял. По-настоящему острый цыпленок.
Она поддержала разговор, наслаждалась его беспокойством, была так естественна, так счастлива, расслаблена и спокойна, словно оказалась в привычной для себя обстановке. Он не отрываясь смотрел на ее лицо и думал, что должен существовать способ пережить ущерб, который она нанесла «Диллон», должен быть какой-то способ вернуть ее. В конце концов, тяжелые времена случались у них и раньше – его бегство за границу во время очередного разрыва и ее свидания с пользующимся дурной славой конгрессменом… Оба создавали проблемы, но ее интрижка с конгрессменом была воистину аномалией. Мелисса, как правило, избегала людей с сомнительной репутацией. Джеймисон не мог понять причину этого влечения и смирился с тем, что так никогда и не поймет.
Эта связь прервалась, когда конгрессмен погиб неподалеку от Белого дома. Его убили у ресторана, где у них с Мелиссой должно было состояться свидание. Сидя за столиком, она видела в окно, как все случилось. Это событие, разумеется, было печальным исходом для конгрессмена, но Джеймисон приветствовал возвращение горюющей Мелиссы, хотя и стыдился того, что воспользовался смертью человека в личных корыстных целях.
– Я понимаю, – произнесла Мелисса, возвращая его на землю.
– Извини, что ты сказала?
Мелисса потянулась к нему и убрала волосы со лба, чуть коснулась его нежными пальчиками, улыбалась.
– Я сказала, что понимаю, почему ты заказал то же, что и я. Ты не хотел уклоняться от брошенного вызова, так?
Он упорно смотрел ей в глаза.
– Ты называешь это блюдо вызовом. Цыпленка, который слегка жжет язык из-за перца? Ну, ну, Мелисса, ты же разговариваешь с парнем, который время от времени ест горячие сосиски.
– И тебе кажется, что сосиски – более серьезный вызов?
– Как кушанье? Нет. Но попробуй подумать об этом, когда съедаешь одну из них. Однажды, когда был моложе, я собрался порыбачить и остановился у бойни, чтобы получить там кое-какие части свиньи, которые они не используют в производстве, для наживки. И знаешь, что они мне сказали?
– Тьфу. Не могу представить.
– Они сказали, что у свиньи нет таких частей, которые они не использовали бы.
На лице Мелиссы появилась гримаса отвращения.
– Ох, горячие сосиски?
Джеймисон облизал губы.
– Сомневаюсь, чтобы они использовали это для лечения рака. Ну а как ты? Что поделываешь сейчас? Помимо работы, я имею в виду.
Она взглянула на потолок, словно соображала, о чем умолчать.
– Ну, давай посмотрим. Я все еще понемногу бегаю, однако в соревнованиях после полумарафона не участвую, хотя и поддерживаю себя в форме. Все еще занимаюсь фехтованием.
