— Ничего у тебя! — признал он. — Уютненько. По-домашнему.
Эпсаар нервно оглянулся на пару полицейских у выхода. Долговязый боец смутился и убрал руки от станкового арбалета.
— Ну что делать будем? — безнадёжно спросил эпсаар.
— А я знаю? — пожал плечами полицейский. — Вам вообще что нужно? Конкретно?
— Ну… ему вот — принцессу поймать! — указал на «Кулака» эпсаар. — Мне — чтоб здесь полиция не командовала. Чтоб полиции не было даже видно!
— И в чём проблема? — не понял полицейский и устало потёр виски. — Не высыпаюсь с вами, уродами! То диверсантов подсылаете, то геноцид замыслили… и вообще — дорогу на станцию перекрыли, деревенские в возмущении все! Зачем нам враги, когда имеем вот такую собственную армию? Так… принцесса уехала, так что «Кулак» может проваливать со спокойной совестью. Ну, это решили… а по второй позиции надо как-то договариваться!
— А теперь ваша очередь проваливать! — с надеждой предложил эпсаар.
— Ну, у нас тоже приказ, — признался полицейский. — Примерно такой же, как у вас.
— Что ж теперь, воевать, что ли?! — возмутился эпсаар. — При императорском дворе интриги — а вы у меня всех солдат перебьёте! Они же необученные ещё! Не жалко пацанов?
— Жалко! — вдруг согласился полицейский. — Так что договариваемся! А ты, «Кулак», чего молчишь?
— Да вот думаю, — медленно сказал спецназовец, — уж не из этого ли арбалета недавно…
— Дело прошлое, забыли! — поспешно сказал полицейский. — Ты, это… по существу!
— Отведи блицштурм! — пожал плечами «Кулак». — Так, недалеко отведи… распадков много, есть где укрыться. Армейские могут в степь, как и предлагал. А в деревне — нейтральная зона.
— Со свободным проходом офицеров к кабаку и на станцию! — торопливо добавил эпсаар.
— Так что вы нас не будете видеть, а мы как бы вас в упор не заметим, — подытожил спецназовец.
— А генштаб?
— А зачем сообщать подробности? Бира доложит, что, мол, в результате успешно проведённых акций устрашения отряд полиции рассеян по горной местности, преследование не представляется возможным, визуально не обнаруживается… ты доложишь, что армейское подразделение в результате успешно проведённых акций устрашения вытеснено в степь, преследование не представляется возможным, визуально не обнаруживается… хотя кто бы мог сказать, как можно не обнаружить в степи такую прорву битюгов? А, всё равно поверят! Кто бы в столице чего понимал из реальной жизни…
Офицеры призадумались.
— Поправка! — сказал полицейский. — У кабака наряд полиции обязательно должен быть, иначе, сами понимаете…
Оба офицера понимающе кивнули.
— Ты свой патруль оставь! — посоветовал эпсаар. — У тебя бойцы опытные, да и солдатики их теперь побаиваются. А мы их за военную полицию считать будем.
Офицеры переглянулись — и протянули руки для скрепления договора.
— Не ожидал встретить столь разумных офицеров! — искренне сказал полицейский.
Офицеры покосились на станковый арбалет, но промолчали.
— Гребло, передай, пусть дают приказ к движению! — распорядился Хист. — Сигнальщикам — запалить факелы, обозначить проход за Ирчу! Охрану с армейских офицеров снять, колонну спецтехники — в коробочку! Командира орудийной группы — под арест!
У выхода полицейский вспомнил кое-что и обернулся.
— Чтоб завтра солдат отправил, пусть нужники закопают! — строго сказал он. — А то коровы ноги на ваших ямах переломают! Да, и аэростат заберите!
И полицейские исчезли.
— Ну, кажется, легко отделались! — выдохнул эпсаар. — А Целеш мне всё равно не нравился…
— Думаешь? — медленно сказал «Кулак». — Ну-ну. А охранный контур? Он же всё пишет. И передаёт. Что, не знал, что передаёт? Вот то-то.
— А смысл тогда докладывать, что, мол, победили всех? Если узнают всё равно?
— Проживём подольше! Доклад сразу смотрят, а записи — иногда, если сомнения возникнут. Хотя… как им не возникнуть-то?
— И что теперь будет? — жалко спросил эпсаар.
— Да как обычно! — усмехнулся «Кулак». — Пришлют ещё войска. А полиция — тоже… И что-то будет! А нам с тобой, Бира, пора определяться. Военные и полиция в этот раз намертво сцепились! Что-то копится в империи… нагнетается… и скоро как даст! И к этому моменту лучше бы точно знать, кто против кого — и с какой стороны ты сам… лично мне, например, понравился этот мальчик. И знаешь чем? Он бережёт ребят. Значит, ежели что, и меня сбережёт… а это много значит в свете предстоящего…
— И я тоже берегу! — уязвлённо сказал эпсаар. — А он вообще из полиции!
— И ты бережёшь, — ласково сказал спецназовец. — Вот Целеша, например…
— А он твоего бойца на станции завалил! — напомнил эпсаар. — Сам же говорил: полицейской саблей, без магии.
— Может быть, он. Скорее всего, нет. Не похоже на него… В любом случае — справедливо. И в любом случае он мне нравится. Мы же воевали вместе! Ну и что, что друг против друга? Хотя, конечно, вопрос остался: кто-то мне противостоит. И очень серьёзный кто-то. Но вот кто? Неизвестная сила… а мне решать надо, с какой стороны свалки оказаться, чтоб ребят уберечь…
По навесу тихо шелестел очередной дождик. Надия наконец угомонилась и выключилась — но руку его так и не отпустила. Засыпала она съёжившись, но у костра отогрелась, зарозовела, распрямилась — а юбка, и так недлинная, осталась на месте, так что… Он с трудом отвёл взгляд. Надо же, какие фантазии, а казалось, что умотался до полусмерти… Ну, получается, фантазиям усталость не помеха. Да и ничему не помеха.
И эльфы умотались. Давненько что-то не доносилось из шатра язвительное «пра-а-винция!» и ответное «убери руки, я сам умею, меня на обвальщика учили!». Это эльфы там лечили Дерстина. Мятежники вообще-то умудрялись тащить свой воз проблем легко и с шуточками про девок — но есть и у них, наверно, какой-то предел выносливости?
— Ну вот, дети спят! — удовлетворённо сказал синеглазый злодей, тут же появившись из шатра. — А ничего такое ложе неги и разврата! Эти Шуадёсэксы и в лесу не отказывают себе…
— Швадесенсы! — сердито поправили изнутри. — …я бы тоже в таком будуаре только спал — не делами занимался! А если б ещё и девки были… хотя зачем Шуадёсэксам девки? Они по раковине записей насмотрятся — и…
— Девка-то есть, но она уже выбрала, в кого вцепиться! — заметил второй эльф, присаживаясь под навес у костра. — Молодец, уважаю выдержку! Я бы при таких комментариях навес не смог построить! Я бы и костёр не смог распалить! И зудит, и все ей не так…
— Опыт, — пожал плечами он. — У меня как-то гарем был, приспособился.
Эльф поперхнулся словами.
— У тебя — уже гарем? — наконец выдавил он. — Хотя… ну да, ну да, якобы бессмертный… а что опыт-то?
Он незаметно вздохнул. Нет, мир нисколько не меняется. Империи рушатся — а мужикам главнее, чем про баб, разговоров нет! И ведь получил уже один камнем по голове как раз из-за этого — и никаких выводов!
— А они очень красивые становятся, когда злятся! — пояснил он. — Вот так и воспринимать надо — ах, как мило беснуется! И регулярно злить, чтоб чувства пылали… Это я не про Надию, а вообще…
— Да это хорошо, что вообще. Значит, ко многим применить можно… А если некрасивая?
— Это как? Молодые — все красивые.
— В том-то и дело! — вздохнул эльф. — Приходишь в гости к молодой и красивой — а там старая
