сунул Веснушку. Из его кармана, разрастаясь, клубами валил густой черно-бурый дым. Да, это был настоящий пожар в кармане! Можно было подумать, что в кармане его куртки развели небольшой костер. Васька закрутился на месте, метнулся в сторону — но попробуй-ка убеги от собственного кармана!
— Спасите меня! Тушите меня! — заорал Васька, кашляя от дыма и бестолково махая руками. Катя подбежала поближе. Ой! Она чуть не наступила на Веснушку. Веснушка лежал на тротуаре, закрыв глаза, безжизненно раскинув руки в стороны.
— Убился!.. — в отчаянии вскрикнула Катя.
— Не совсем… — томным, умирающим голосом проговорил Веснушка и почесал одну ногу о другую. Катя быстро подняла Веснушку, подышала на него, подула. Прижала к себе. Но Веснушка стал такой горячий, что ей пришлось перекидывать его с ладони на ладонь, как только что выпеченный пирожок. Тем временем Васька со всех ног, оставляя за собой волнистый хвост дыма, мчался на другой конец двора.
Там дворник дядя Семен с задумчивым видом поливал голую клумбу, на которой торчали только рыжие пучки прошлогодней травы.
Послышался изумленный и негодующий голос дяди Семена — Васька с разбегу влетел в падающую струю воды.
— Ловко я? — Веснушка от удовольствия рассмеялся. Уселся на Катиной ладони, поерзал, устраиваясь поудобнее.
— А я так испугалась… — призналась Катя.
— Чего пугаться? Все просто, как Солнышко! — Веснушка снисходительно посмотрел на нее. — Этот мальчишка сунул меня в карман. Представляешь? Кого? Меня! Куда? В карман! А карман — это как раз такое место, где никогда не бывает Солнышка. Нет, правда, видала ли ты когда-нибудь карман, где светит Солнышко? Не знаю, может быть, ты скажешь, что видала? — Веснушка подозрительно посмотрел на Катю.
— Нет, нет, что ты, я не видала, — поспешно сказала Катя.
— И я не видал, — кивнул Веснушка. — К тому же я попал в какую-то совершенно неподходящую, можно даже сказать, сомнительную компанию. Какие-то липкие бумажки от конфет, ржавые гайки, сломанная зажигалка, гнутый гвоздь. Может, для тебя это и подходящая компания, но для меня — уж извините! Не можешь себе представить, как я разозлился. О чем речь? Я скорее-быстрее-сейчас же- немедленно подпалил бумажки, прожег карман — и вот я на свободе! — Веснушка доверчиво похлопал рукой по Катиной ладони. — Знаешь, я так и знал, что сразу начнутся веселые приключения! Поэтому я и разыскал тебя. Только я боялся, что ты гордая.
— Я?! — удивилась Катя.
— Ну да. Конечно. Ведь тебе все завидуют.
— Мне?! — Катя удивилась еще больше. Она даже невольно оглядела свое платье, голые поцарапанные коленки, сандалии: ну чему тут можно завидовать?
— Еще бы, — убежденно сказал Веснушка. — Я так рад, что ты не зазнайка и не задираешь нос. Другая бы на твоем месте с такими-то… Ой! Так и есть!
Веснушка вскочил на ноги, начал испуганно быстро-быстро ощупывать свои карманы.
И, словно убедившись в чем-то, всплеснул руками, с отчаянием посмотрел на Катю, закусил губу.
— Что, что случилось? — испугалась Катя.
— Половина просыпалась… — сказал Веснушка убитым голосом.
— Половина… чего?
— Вот глупая — с раздражением воскликнул маленький человечек. Чего? Чего? Половина веснушек! У меня карманы были набиты чудесными веснушками. Да не какой-нибудь мелочью, ерундой, которых и не разглядишь вовсе. А крупными, отборными веснушками, одна к одной. Да вон они!
И правда, на том месте, где лежал Веснушка, вывалившись из Васькиного кармана, весь асфальт блестел золотыми крапинками. Будто шел маляр, нес ведро с золотой краской, тряхнул кистью и обрызгал асфальт сверкающими каплями.
— Я сейчас соберу их, — неуверенно сказала Катя. Веснушка было нахмурился, но вдруг улыбнулся.
— Нет уж, не соберешь, — он сказал это даже с какой-то гордостью. Зимой, ничего не поделаешь, поблекнут немного. А как весна наступит, солнышко пригреет — так сама увидишь, как заблестят. Веснушки: это уж навсегда!
Глава 4. Веснушки на асфальте
Первым увидел рассыпанные веснушки пес Пудель. Он как-то неумело, неуверенно завилял хвостом, его огорченные уши дрогнули. С немым восхищением он обнюхал веснушки и даже почтительно лизнул асфальт языком.
— Какая прелесть! Веснушки на асфальте! — воскликнул скрипач дядя Федя.
Он резко остановился и, чтобы не наступить на веснушки, вытянулся на цыпочках и взмахнул руками. У дяди Феди были добрые серые глаза и такие толстые губы, что даже немного мешали ему разговаривать.
— Это необыкновенно и очень красиво, — негромко сказал дядя Федя.
— А, ладно, ничего, что просыпались… — беспечно махнул рукой Веснушка. — Правда, красиво. Насколько я знаю, больше нигде нет асфальта с веснушками. Даже если обойти весь мир два с половиной раза, все равно такого не найдешь. Не знаю, может, ты и видела где-нибудь веснушки на асфальте, а я нет!
Веснушка, прищурившись, посмотрел на Катю.
— Нет, что ты, — покачала головой Катя.
'На асфальте это и вправду красиво, — подумала она, — а вот если на носу…
Дядя Федя все еще стоял, глядя на золотые крапинки на асфальте.
— Хм! Этот человек мне решительно нравится. — Веснушка с важным видом скрестил на груди руки. — Что-то в нем есть такое-этакое… ну, в общем, рыжее. А в веснушках он разбирается просто здорово. Ты случайно не знаешь, может, он кончил институт по веснушкам?
— Нет, дядя Федя скрипач, — объяснила Катя, — он на скрипке играет.
— На скрипке? — оживился Веснушка. — О!.. Знаешь, у скрипки звуки такие тонкие-тонкие и все время чуть-чуть дрожат. По ним можно скользить, хочешь — вверх, а хочешь — вниз. Или ухватиться покрепче обеими руками, зажмуриться — и лети себе вместе с музыкой далеко-далеко. Вот однажды…
Веснушка вдруг умолк. Его ноги обожгли Кате ладонь. Они стали раскаленными, ну просто, как два уголька.
— Нет, конечно-безусловно-наверняка, мне это только кажется, мерещится или что-то в этом роде… — быстро забормотал Веснушка, Потому что этого просто не может быть. Но все-таки, что он делает?
Невысокий старичок, кряхтя от усердия, затирал толстой подошвой веснушки на асфальте. У него было такое кислое, сморщенное лицо, как будто он держал за щекой кружочек лимона. Серый косматый шарф, похожий на длинный-предлинный волчий хвост, свисал до земли и мешал ему. Он со злобой несколько раз обмотал его вокруг шеи и снова принялся старательно шаркать ногой.
— Это Взялииобидели, хозяин Пуделя. Тот самый… — прошептала Катя.
Дядя Федя бросился к старикашке, за рукав осторожно оттащил его в сторонку. Взялииобидели тут же придирчиво оглядел рукав: не порвал ли его дядя Федя, не смял ли, не испачкал?
Дядя Федя быстро заговорил, от волнения размахивая длинными нескладными руками:
— Мой старый учитель… Он в нашем городе только проездом. Один вечер… Я должен, я непременно должен сыграть ему мою сонату…
Взялииобидели молча поднял глаза и долгим укоризненным взглядом оглядел дядю Федю.
— Значит, так, — сказал он тихим проникновенным голосом. — И не стыдно вам? И не совестно?
Дядя Федя с испугом отшатнулся от него.
