время, по‑моему, меняют портреты местами, чтобы устранить нежелательный эффект. Но разве его устранишь?
Для любого журналиста общение с чиновником — самая тяжкая кара за самые тяжкие его грехи. И наоборот.
Глава 5
Бизнесмены и олигархи
Дмитрий Рогозин обещал вернуть награбленное народу. Для этого к каждому олигарху
Вскоре подойдут кое‑какие люди — и привинчивая глушак к пистолету, –
Закрыть тему господин Рогозин, –
скажут тихо и проникновенно: «Отдай!».
— Бизнес должен приносить удовольствие, а не только прибыль, — задумчиво сказал господин Медведев.
— Да ведь и прибыль в удовольствие, — потупился господин Куснирович.
Экономический форум деловых кругов — совсем не тавтология. Мог быть, например, политический форум деловых кругов — и никто бы не удивился. И «гражданский форум деловых кругов» — звучит еще более интригующе. Но нет, это был экономический форум деловых кругов.
Попадая в резиденцию «Дяоюйтай», круги расходились по воде, в которой бизнесмены чувствовали себя как рыбы.
Подходя к туалету, я услышал, как болельщики потрясенно говорят между собой:
— Ты видел, Абрамович зашел в сортир?! Один! Сам! Абрамович!
Господин Путин очень близко к сердцу принимает попытки некоторых компаний повысить свою капитализацию за государственный счет. Его чрезвычайно личное к этому отношение в данном случае описывается, видимо, формулой «государство — это я».
— Это, конечно, ошибка — обращаться за материальной помощью к олигархам, которые всем своим видом символизируют поражение России в области экономики, — огорчался директор музея Сахарова Юрий Самодуров.
Но хоть и через силу, обращался.
— Не платите взяток! Никогда не платите! Оно того не стоит! — восклицал на саммите деловой консультативный совет Азиатско‑Тихоокеанского экономического сотрудничества президент Перу Алехандро Толедо.
— Но почему? — с недоумением крикнул кто‑то из зала на чистом русском языке.
Участники Кубанского инвестиционного форума получили возможность задавать вопросы докладчикам, и первый же спросил одного из видных немецких инвесторов — господина Кнауфа, какие наиболее крупные взятки платят иностранные инвесторы в России и почему.
— Нескромный вопрос, — осторожно заметил вице‑премьер российского правительства Александр Жуков.
Но, с другой стороны, и взятки давно уже носят нескромный характер.
Господин Кнауф долго думал, прежде чем ответить.
— Я вообще‑то ничего не плачу! — еще немного поколебавшись, сказал он наконец под искренний смех участников форума.
Тогда господин Кнауф, по‑моему, обиделся:
— Да я не могу эти деньги пропустить через кассу своего предприятия!
Смех превратился в хохот.
Американских бизнесменов речь Владимира Путина поделила на два лагеря. Нельзя сказать, что они были враждующими. Просто один записывал все, что говорил господин Путин (единственным представителем этого лагеря был медиамагнат Руперт Мердок — по определению), другой — ничего. Пока трудно было сказать, какой лагерь прав.
— Один из ваших коллег, — рассказал господин Путин южноафриканским бизнесменам, — подошел ко мне вчера. Я, говорит, учился у вас, а потом попал в тюрьму… Вот он сидит передо мной, улыбается. Ну, то, что он вчера присутствовал на приеме, значит, что все у него в порядке. И я, кстати, учился в похожем заведении, и у меня тоже биография сложилась не худшим образом.
Бернхардт Ройтерсберг, председатель правления Е. On Ruhrgas, вдруг услышал в свой адрес от переводчика, что будет логично, если свои соображения теперь изложит представитель «Газпрома» (при этом ни одного представителя «Газпрома» на этих переговорах не было. —
— Пока еще он к нам на работу не перешел, — внезапно развеселился господин Путин, поглядев на господина Ройтерсберга. — Но предложение сделано! Мы будем только рады!
В этот момент любому человеку в этой комнате, который, как и Владимир Путин, находился в хорошем настроении и не хотел расстраиваться по пустякам, не следовало делать только двух вещей: смотреть на переводчика и смотреть на господина Ройтерсберга, который, кажется, понял, что ему сделано предложение, от которого будет сложно отказаться. В том, что это предложение сделал переводчик, а не господин Путин, председатель правления Е. On Ruhrgas, кажется, так и не разобрался.
