– Да, господин.
– Остальные пусть окружат это логово. Кто знает, может, сзади есть еще выход. Глеб хитер!…
– Больше нет выходов, – осклабился в темноте дружинник. – Разве что через трубу на небо…
– Идем!…
И Святополк, низко пригибаясь, перебежками стал приближаться к хижине. Дружинник с широкой седой бородой следовал за ним как тень. Попутно он делал своим людям знаки, чтобы те окружили это место.
Опять послышался треск в кустах.
Святополк ненадолго замер возле двери. Прислушивался. Попробовал тихонько потянуть дверь на себя. Было заперто изнутри.
Тогда Святополк негромко постучал.
Ответа не было.
Святополк постучал громче, пару раз дернул за дверь.
– Кто? – раздался голос из хижины.
– Открой, хозяйка… – тихо сказал Святополк.
– Нет хозяйки, – был странный ответ. Святополк поежился и сказал наудачу:
– Это я – Глеб. Ты что, забыла?… Громко, даже как-то радостно стукнула щеколда, и дверь распахнулась. Две белые женские руки потянулись из темноты к Святополку:
– О Глеб!…
Но руки вдруг быстро отпрянули. Женщина испуганно вскрикнула, спросила:
– Кто с тобой?.. И ты… не Глеб. Кто ты? Святополк сделал шаг вперед:
– Я – это смерть! Ты это хотела услышать, красавица?
Анна метнулась внутрь жилища, но тут же вновь оказалась в клинышке лунного света. Теперь в руках у нее было что-то вроде кочерги.
Женщина воскликнула:
– Ни ты, ни он не войдете сюда!…
Голос ее дрожал от испуга, и сама она вся дрожала. А кочерга в руках Анны так и ходила ходуном.
– Нас не двое, – сказал Святополк. – Нас много больше. И все мы рассчитываем на твое гостеприимство.
Анна ответила:
– Я не принимаю гостей по ночам. Святополк засмеялся:
– Принимаешь! Еще как принимаешь! – он внезапно рванулся вперед и вырвал из рук Анны кочергу, прошипел женщине в лицо: – Ублажаешь разбойника, сучка?..
Анна кинулась в темноту жилища, принялась лихорадочно шарить по углам – искать, чем ударить незваных гостей. Но все-то ей под руки попадались старые тряпки, обрывки шкур, мотки неразмеченного лыка… Тогда она подбежала к торцовой стене, где у нее во множестве стояли кособокие необожженные горшочки с мазями и жирами и ступка с пестиком.
Вот этот пестик она и нащупала в темноте. Но ударить не успела, ибо незнакомец тут настиг ее и ударил кулаком в лицо. Анна, пролетев через все жилище, рухнула на пол – в углу между ложем и обмазанной глиной бревенчатой стеной. Здесь чувства оставили ее…
– Где она? – прорычал Святополк. – Неужто улизнула?
– Не может того быть, господин, – отозвался пожилой бородатый воин. – Я все время стою в дверях. Она тут где-то притаилась. Хитрая стерва!…
– Дай огня!
– Сейчас, господин! – воин выглянул наружу. – Эй, кто-нибудь! Зажгите факел!…
Тем временем Святополк обшаривал в темноте жилище:
– А!… Я, кажется, наступил на нее… – он нагнулся, протянул руку. – Смотри-ка, у нее хорошая грудь!…
– Я не вижу, господин! Темно… – сказал воин. Святополк засмеялся:
– Знаю, что не видишь. Но это ничего: у тебя будет возможность пощупать. У всех будет такая возможность… Пока дождемся Глеба, надо ж чем-то заняться… – Святополк все ощупывал распростертую на полу Анну. – Я ею первый займусь. Потом – ты. А потом остальные – по жребию… Живая. Ушиблась слегка… Гладкая бабенка, дурнушку какую-нибудь не выбрал бы Глеб!
– Да уж!… – был многозначительный ответ. Один из воинов внес свет. Святополк поднялся. Дружинник с факелом замер в дверях. Он так и поедал глазами обнаженную Анну.
Святополк обратил на него внимание:- Что? Нравится?..
– Нравится, господин. Красивая…
– Ишь как лежит! Приглашает. Дружинник с факелом, проглотив слюну, сделал шаг вперед.
Святополк злобно ощерился:
– Оставишь факел. И пошел вон!…
В это время Анна застонала и пошевелилась. Открыла глаза, повела вокруг себя мутным взглядом. Тут, видно, сообразила, что лежит перед этими людьми обнаженная, охнула, стыдливо прикрылась какой-то ветошью.
Святополк ухватил ее под мышки и поднял на ложе:
– Давай-ка поговорим, красавица… Анна посмотрела на него с ненавистью:
– Я узнала тебя. Ты тот, что у князя Мстислава – как тень.
– Верно! – сверкнул белозубой улыбкой Святополк. – Но сегодняшняя тень завтра сама может стать князем.
– Ты не станешь, – с мстительной улыбкой бросила Анна.
– Почему это? – Святополк, кажется, был рад, что женщина разговорилась.
– Потому что Глеб прежде убьет тебя… Святополк заулыбался совсем ласково:
– Вот о нем-то мы давай и поговорим.
– Что говорить, если в ход уже пошли кулаки? Святополк удивленно вскинул брови:
– А ты еще и умна, кроме того, что красива!… Как тебя зовут? Я слышал – Анна?
Женщина не ответила, отвернулась к стене.
Святополк взял Анну за подбородок и повернул ее лицо к себе. Пристально посмотрел в глаза:
– Когда он должен прийти?
– Кто? – Анна смотрела дерзко.
– Глеб.
Анна помедлила с ответом, будто раздумывала, как ей теперь быть. Наконец сказала:
– Он всегда приходит неожиданно. Может, и сейчас он стоит уже у тебя за спиной и возносит секиру…
Святополк зябко поежился и оглянулся на дверь. Там стоял седовласый воин с факелом в руке.
Анна засмеялась. Из разбитой губы у нее потекла кровь.
Святополк скрипнул зубами:
– Беды над собой не чуешь; Уже только то, что ты узнала меня, – для тебя смерть. А за то, что с Глебом путалась, мы устроим тебе бесчестье. Сначала я, потом он, – Святополк, не оборачиваясь, кивнул на дружинника с факелом, – а за ним остальные. Но, знаешь, красавица, их там немало в кустах.
– Сорок человек, – подсказал бородатый.
– Вот через что предстоит тебе пройти, – зловеще улыбнулся Святополк. – А потом я тебя вот этими руками…
И он потянулся к ее горлу.
Анна ударила его ногой.
Но Святополк только покрутил головой и повалил Анну на спину. Безумно-злыми глазами ожег бородатого:
– Ты со светом выйди… Я потом позову тебя… Длинная ночь впереди. Натешимся!…
Дружинник вышел и прикрыл за собой дверь. Он слышал шум возни, доносившийся из хижины, стоны, сдавленные крики этой женщины, звуки ударов, всхлипы…
