— Да ну? — я действительно полностью об этом забыл, — Пойдем посмотрим, кто там захотел развлечься…
Со своего бывшего тела я снял «Вершителя», при мне были мои магические способности — что еще надо, чтоб смело пойти против любого врага! Наверно, еще сюда надо добавить безрассудство — безрассудство только что воскресшего человека, мечтающего вновь вкусить все плоды этой жизни!
— Бил, титан — с нами пойдете? — поинтересовался я.
— Моя жизнь связана с этой пещерой — я не могу ее покинуть… — мог бы прямо сказать — боюсь, а то жизнь, связана… Как будто я теперь ауры не вижу! Трусит драконо-титан, бог ему судья. Наверно, так свой народ и пережил — пока остальные сражались, сидел где-то в дальнем темном углу, мудрость постигал. Выжил — значит постиг. Ладно, и без него обойдемся…
***
Вершина горного плато. Зима. Снег уже не идет, но земля покрыта толстым белым покровом. В этом, прекрасном месте, заслуживающем кисти и холста великого художника, сошлись лютые враги. И пусть им нечего между собой делить — в их глазах горит вражда и ненависть, они оказались по разные стороны баррикад, и в воздухе витает запах смерти.
***
Ба! Вот это да!
В математическом анализе у некоторых функций есть особые точки сингулярности — точки, в которых функция стремится к бесконечности. Наверно, хоть я и не знаю, как это строго доказать, в жизни тоже есть моменты сингулярности. Это когда количество событий и открытий на единицу времени слишком велико. Обычно эти точки бывают в конце истории, и называются кульминацией. Это когда сын узнает, что его жена — его сестра, а их настоящая мать служит у них в доме уборщицей. Дон Педро встречает свою первую любовь, Джад с Лукасом сталкиваются лбами посреди Сахары, а бедная Анна оказывается бедной Анастасией и выходит замуж за графа. И все это происходит одновременно, в самом конце последней серии очередных 'Тайн и секретов неземной любви', и после этого по законам жанра должны обязательно следовать титры. Или, если это книжка, последняя страница.
А у меня такой момент сингулярности наступил сейчас. Итак, последние пять минут. Меня оживили. Это раз. Мне вернулась магия, это два. Дракон оказался титаном — три. Появился Бил — четыре. И в это же время семеро наших преследователей нас настигли — пять. Ну и они оказались…
Собственно говоря, кем они оказались — я понял далеко не сразу. Сначала я настолько поразился, что мне даже в голову не пришло посмотреть на них через Сумрактм. Ну еще бы! Я не знаю, кому еще довелось встречаться с такой великолепной семеркой!
Идем по порядку, слева направо.
Номер раз — уже знакомый однорукий одноногий одноглазый огромного роста негр, на поясе висит молот скандинавских богов, в глазе злость, из носа пар, зубы кривые. Дадим ему кодовую кличку… Пусть будет негр-инвалид.
Номер два — худой, как палка, абсолютно лысый косоглазый, в руке лук, за спиной колчан. Лицо — типично змеиное, так и кажется, что сейчас в тебя ядом плюнут. Значит будет гадюкой.
Номер три — чудовище. Собственно говоря — сказать больше нечего. Абсолютно типичное чудовище, таких полно в любом постапокалиптическом фильме, да и в сказках, например про аленький цветочек. Шерсть, когти, клыки — полный набор. Издает звуки типа 'грааааа!', наверняка ест людей. Будет, естественно, чудовищем.
Перейдем сразу к номеру пять — совершенно седой почти голый старик, мышцы дряхлые, впалый беззубый рот. Из одежды — лишь набедренная повязка, явно из кожи новорожденных младенцев, в руке — Моргенштерн, если я правильно помню название этой боевой палицы. Я бы сказал — Конан-варвар в своем злом варианте на пенсии. Будет стариком.
Номер шесть — уже знакомый толстяк, длинная шелковистая грива седых волос спадает до земли, напоминает барона Харконена в его киношном варианте. Только тот был высоким — а этот едва на полтора метра тянет. Но две сабли крест-накрест за спиной — не удивлюсь, если такой и Уму Турман из 'Убить Билла' уделает. Будет у нас этот жирный ниндзя толстяком.
Номер семь — маленький плюгавенький мужичок, нос — красный, брюхо — пивное. Традиционный русский алкаш в его самом классическом варианте, тот самый, который в любом анекдоте в три часа ночи домой звонит. Оружия — не видно, а значит может быть любым — от отравленных дротиков и вплоть до австралийского бумеранга. Попробуй догадайся, что от такого ждать… Ладно, будет мужичком — лень что- то поумнее придумывать.
Ну и наконец — номер четыре. По центру полумесяца. Настоящий джентльмен — элегантен, поза так и светит достоинством. В руке — кто бы мог подумать — трость. Еще бы цилиндр на голову — и прямо королеве Виктории на прием. Хотя лично у меня сразу же возникла ассоциация с другим литературным героем. Не знаю, почему, но лично я таким всегда представлял себе Воланда. Не того, уставшего, после бала, а Воланда с первых страниц — только из-за границы, интеллигентен, элегантен. Судя по всему — главный он у них, значит и будет главарем. Тем более, если моему чутью можно доверять, он еще и самый опасный…
Хотя, почему чутью? Теперь я могу и посмотреть, что эта великолепная семерка из себя в Сумракетм представляет!
Упс…
Ой-ой-ой…
Дракон, который титан, он же мне говорил — и спустился на землю Бог, дабы с Дьяволом повоевать, и пришли с ним его ангелы… Вот-вот, и я о том же — я хоть и атеист, но отрицать факт наличия ангелов, когда они стоят перед тобой и собираются тебя убивать, не собираюсь.
А семерка была именно ангелами! И негр, и старик, и толстяк, и чудовище — все они были ангелами! Самыми настоящими, а что без крыльев… Так их сумеречные крылья могли без проблем реальное тело в воздух поднять! Теперь ясно, как они за нами так быстро гнались… Прав был Алвит — эти гады, ангелочки недорезанные, таки летать умеют!
И не только летать…
И что мне теперь делать? Буду думать. А пока почему бы и не поговорить… Кажется, у меня что-то спросили.
***
— Арбалетчик, ты хотел увидеться со мною? — то, что у меня другое тело, никого не удивило. Ну еще бы… Для ангелов тело — последнее, на что они будут обращать внимание.
— С тобою? — я сделал вид, что удивился, — Я не хотел видеться с тобою! Тебя обманули! Эй, ты — черномазый! Я тебе что сказал? С главным мне встречу устроишь! И где тут ваш главный? Я вижу пока лишь его слуг, мне с ними даже дело вести не интересно!
— Граааааа!
— Подожди, друг! — главарь остановил собиравшееся кинуться на меня чудовище, — Так ты что, хотел увидеться с самим Милордом?
— Естественно! — значит, Милорд… Спасибо, будем знать, — У меня с ним лично есть о чем поговорить!
— Что же, — главарь, если и удивился, не подал виду, — я не могу призвать сюда Милорда — лишь он один может возжелать или не возжелать этой встречи, но я дам тебе возможность обратиться к нему напрямую! Милорд, взываю к Вам! Откликнитесь!
***
