Феде. Выглядело это красиво — улыбчивый карлик несет на себе огромную слизистую тушу, время от времени, думая, что мы не замечаем, прямо на ходу отрывая куски и бросая себе в рот.
Темп нашей ходьбы оставлял желать лучшего. Делая два, три километра в час, за день мы проходили двадцать, в лучшем случае двадцать пять километров — почти ничто. Правда, мы и не особо спешили — некуда. Что бы нас не ждало, в запасе пару десятилетий есть, так что спешить смысла нет никакого. Да и Лимп, тот, который у меня, уверят, что именно в таком темпе неделю до Темноводска и идти. А второй Лимп, который у Алвита, помалкивал — для него все это в первый раз было, вот и запоминал, чтоб потом, в будущем, все это нам слово в слово передать.
Лес совершенно не менялся — если обычно при приближении к цивилизации появляются следы деятельности человека, то тут было по-прежнему пусто. Лишь деревья, кусты, редкие ягодки, да еще два раза пересекли старый след сородичей нашей добычи. Никаких вырубок, других признаков приближения человека, ручьи кристально чистые, ничем не загаженные. Идеально дикий первобытный лес, если предположить, что в результате эволюции развивались лишь растения, а животные застыли на стадии медуз, вымахав до огромных размеров и перейдя на сухопутный образ жизни.
По дороге мы много говорили. Как-то так получилось, что хоть пол года, даже нет, больше, и провели рядом, познакомится толком так и не смогли. Все время куда-то спешили, бежали. То к дракону, то от крыланов, то в ад, то за наследием титанов. Нервы все время были на взводе, все знали, что за нами идет охота, что смерть стоит за плечами и только и ждет подходящего момента, чтоб забрать с собой. Тут же поход был больше похож на прогулку, на легкий пикник — в этом месте и в этом времени никакой непосредственной угрозы для нас не было. Вот и познакомились, наконец, лучше! Сытые, довольные, летом, ночью, у костра, сидели и болтали. Лерка расслабилась, Федя расслабился. Даже Бесс стал не таким напряженным, шутить пробовал, даже удачно, с моей точки зрения. С точки зрения Леры он вообще был по жизни весельчаком. Алвит, непонятно зачем прихвативший с собой головы двух крыланов, «мячики», как он их называл, и тот уже не только со мной, а и с другими общаться начал.
Ну и я тоже расслабился. Понимая, что скоро такой возможности может уже и не быть, что события опять закипят в непонятном водовороте, куда меня втянул загадочным древний маг, я расслабился — при этом, конечно же, не забывая о собственной безопасности и регулярно активизируя нужные заклинания, выискивающие возможную опасность.
Шесть полных дней мы прошли без каких-либо приключений — а потом лес кончился. Так, как ни один нормальный лес никогда не кончается — от горизонта до горизонта, с запада на восток проходила идеально прямая граница. С одной ее стороны был загадочный лес, место обитания медузо-улиток, с другой — обширные просторы полей, золотящихся местным аналогом пшеницы.
И прямо вдоль границы шла дорога. Хорошая, выложенная камнем дорога, по которой не только кони да кареты, а и гоночные автомобили первой формулы с радостью бы покатались.
***
Теория конфликта — одна из основополагающих теорий многих отраслей науки, начиная от психологии и заканчивая дипломатией. Хотя лично я бы, помимо теории конфликта, особое внимание уделил ее подразделу, который, как правило, нигде особо не выделяется как отдельный объект исследований. И назвал бы его 'теория конфликта на пустом месте'.
Суть проблемы примерно следующая. Берется группа людей, у которых вроде бы нет никаких глобальных разногласий, после чего группа ставится перед дилеммой — так поступать, или этак. После чего вдруг, непонятно откуда, возникает конфликт, да не просто разгорается, а вспыхивает! Все дружно перестают слушать чужие аргументы, и как упрутся рогом, так и стоят на своем до последнего! И хорошо, если находится некто, способный конфликт разрешить. А если нет?
Тут семейным психологам следует еще поработать! Берем, для примера, Лерку и Бесс. Вроде бы такие неразлучные голубки, две половинки одного целого, а стоит стать между ними медузоулитке — и все! В клочья рвать друг друга готовы! Впрочем, обо всем по порядку.
Конфликт у нас возник по поводу нашего живого источника халявной пищи. А именно — что с ним дальше делать? Вроде бы беды ничего не предвещало — я, воспользовавшись здравым смыслом, предложил медузу тут и бросить — вряд ли стоит в населенные края соваться с непонятной тварью, носимой на лопатках. Никогда не любил лишнего внимания, мы живем не ради славы, ради жизни на земле, да и вообще тут и сейчас о нашем существовании в этом мире еще никто не знает. Карлик Федя мне возразил — мол, раз тут улитки эти водятся, то местные жители к ним должны быть привычными, так что пугаться нас не будут, но зато с таким лакомством не придется расставаться. Бесс, едва ли не впервые, стал на мою сторону — и до него дошло, что с этим лесом не все в порядке, и местные жители вполне могут считать его чем-то вроде священного места, где вообще пребывать запрещено, не говоря уже о том, чтоб охотится. Но тут Лерка вмешалась — если обычно она принимала, причем безоговорочно, сторону своего любимого, то сейчас накричала на него, мол, 'не смей моего брата обижать', да и вообще предложила 'не глупить' и не бросать слизистую тварь, а взять ее едва ли не в качестве полноправного члена нашей команды. Тут уже я не выдержал, и объяснил, что это — не собачка, не кошка и не рекхтар, а клетка-переросток, мозгами не обремененная. А тут еще и Алвит вмешался! Впервые за все время путешествия он не поддержал своего 'любимого Михаила', а поддержал Лерку и Федю, заявив, что 'нехорошо бросать вкусный-вкусный еда'!
И началось! Обычно уступчивая Лерка, безразличный ко всему, кроме своей дубины, Алвит и Федя, которому топором врагов помахать — единственное счастье, нежданно-негаданно проявили стальную волю в вопросе улитки, не пожелав лишаться лакомства! Я и Бесс, проявивший чудеса здравого мышления, продолжали настаивать на единственном верном решении — бросить медузу тут! Переходя с аргументированного спора не неаргументированный, с последнего — на крик, а с крика на обвинения друг друга во всех смертных грехах, между нами возник нехилый такой конфликт! Лерка уже и заявила, что знать она не знает Бесса, что она ему ничего не должна и видеть больше не хочет — стандартный переход с продовольственного вопроса, типичный пример женской логики.
И все бы хорошо можно было бы решить демократическим путем, как-никак, нас пятеро, да вот только тут демократия не катит. Если бы на моей, правильной, стороне было бы еще двое других — тогда бы да! Тогда бы я, как самый разумный человек, предложил бы провести голосование, которое бы и дало правильный и демократичный результат. Но сейчас численное преимущество было не на моей стороне, а если так, то нафиг мне такая демократия нужна. Можно было бы проявить себя диктатором, волевым решением приказав — бросаем улитку тут! но и на это я сразу не рискнул пойти. Диктатура хороша, когда диктуешь ничего не значащим для тебя существам, а прикажи я сейчас — нажил бы, может быть, в лице Леры, Феди и Алвита себе врагов. Мне-то, конечно, особо без разницы — но не время пока еще. Пока люди тебе могут быть потенциально полезны — лучше их не держать среди врагов. Потом — да, но пока еще рано.
Что самое обидное — в пылу спора люди часто теряют способность мыслить логически. Даже я далеко не сразу вспомнил о Лимпах, ставших в последнее время нетипично для них подозрительно молчаливыми. Тот, который был при Алвите, мне ничем помочь не мог — разве что его голос принес бы равенство, три на три. А вот тот, который при мне, по идее уже во второй раз должен был этот конфликт переживать — и почему бы его не спросить, чем все это должно завершиться?
Я и спросил.
***
— Хозяин, не знаю я!
— Что значит 'не знаю'? Ты, Лимп, в позу не вставай — сам видишь, я сейчас на грани!
— Ну хозяин, я ж тебе сказал — вы куда-то потерялись, и я не знаю, что с вами было в Темноводске!
— Но мы еще не там! И сейчас речь не о нашем далеком будущем идет, а о ближайшем — брать с собой эту тварь, или нет?
— А, ты это спрашивал… Я подумал, что ты хотел узнать, как местные к этому зверю отнесутся…
— И как?
— Я не знаю, хозяин! Сколько раз можно повторять! До самого Темноводска мы людей не встретим — только пустые и брошенные дома, а как там на зверя отреагируют — я не знаю!
— Значит, мы его с собой все же возьмем?
