яростной сосредоточенностью. Номер мобильного Гейджа я знала наизусть. Пожалуйста, ответь, заклинала я, думая, что буду делать, если он не поднимет трубку. Пожалуйста, ответь. Пожалуйста…
И тут я услышала его голос, и оператор спросил, согласен ли он оплатить звонок.
- Гейдж? – Я держала трубку двумя руками, сжимая ее словно спасательный трос.
- Да, это я. Что происходит?
Отвечать и объяснять казалось мне такой непосильной задачей, что какое-то мгновение я не могла произнести ни слова. – Мне нужно, чтобы ты приехал за мной, - удалось прошептать мне.
Его голос стал очень тихим, мягким, как будто он разговаривал с ребенком. – Что случилось, милая? С тобой все в порядке?
- Нет.
Короткое, наэлектризованное молчание, и он тут же спросил, - Где ты, Хейвен?
Какое-то время я не могла ответить. Облегчение, пронзившее меня, когда я услышала свое собственное имя, произнесенное этим знакомым голосом, просочилось сквозь оцепенение. Мое горло задвигалось, и я почувствовала, как горячие слезы потекли по моему лицу, обжигая распухшую кожу. – У бакалеи, - наконец смогла прохрипеть я.
- В Далласе?
- Да.
- Хейвен, ты одна? – услышала я его вопрос. – Угу.
- Ты можешь взять такси до аэропорта?
- Нет. – Я всхлипнула и сглотнула слезы. – У меня нет с собой сумочки.
- Где ты? – терпеливо повторил Гейдж. Я сообщила ему название бакалейного магазина и улицы, на которой он находится. – Окей. Я хочу, чтобы ты подождала у главного входа… там есть, на чем сидеть?
- Там есть скамейка.
- Умница. Хейвен, пойди, сядь на скамейку и не двигайся. Я пришлю кого-нибудь как можно скорее. Никуда не уходи, поняла? Сиди и жди.
- Гейдж, - прошептала я, - не звони Нику, хорошо?
Я услышала, как он резко вздохнул, но когда он заговорил, его голос звучал ровно. – Не беспокойся, милая. Он больше к тебе и близко не подойдет.
В ожидании сидя на скамейке, я знала, что привлекаю любопытные взгляды. Лицо мое было в синяках, один глаз почти не открывался, челюсть распухла. Какой-то ребенок спросил у матери, что со мной, и она цыкнула на него и сказала, чтобы перестал на меня смотреть. Слава Богу, никто не подошел ко мне, естественным инстинктом людей было избегать неприятностей, которые определенно были у меня.
Я не знала, сколько прошло времени. Может быть, несколько минут, а может, час. Но к скамейке подошел мужчина, молодой черный парень, в брюках цвета хаки и застегнутой на все пуговицы рубашке. Он сел передо мной на корточки, и я непонимающе уставилась в пару обеспокоенных карих глаз. Он улыбнулся, словно чтобы подбодрить меня. – Мисс Тревис? – Его голос был мягким и густым, словно сахарный сироп. – Я – Оливер Муллинс. Друг вашего брата. Он позвонил и сказал, что вас нужно подвезти. – Посмотрев на меня, он медленно добавил, - Но теперь я думаю, может быть, вам нужно в больницу.
Я покачала головой, меня охватила паника. – Нет. Нет. Я не хочу. Не надо везти меня туда…
- Хорошо, - успокоил он меня. – Хорошо, никаких проблем. Я отвезу вас в аэропорт. Позвольте, я помогу вам дойти до машины.
Я не двинулась с места. – Пообещайте, что мы не поедем в больницу.
- Обещаю. Можете быть абсолютно уверены.
Я все еще не двигалась с места. – Я не могу лететь на самолете, - невнятно пробормотала я. – Мне становилось действительно трудно говорить. – У меня нет с собой водительского удостоверения.
- Это частный самолет, мисс Тревис. – Его взгляд был добрым и сочувствующим.
- Вам не нужно удостоверение или билет. Пойдемте, давайте… - Он внезапно замолчал, увидев мои стертые до крови ноги. – Боже, - прошептал он.
- Никакой больницы, - пробормотала я.
Не спросив разрешения, Оливер сел рядом со мной. Я смотрела, как он снял свои обувь и носки, сунул босые ноги в мягкие кожаные туфли, и осторожно надел на меня свои собственные носки. – Я бы дал вам туфли, - сказал он, - но они не будут на вас держаться. Позволите мне отнести вас к машине?
Я покачала головой. Я была абсолютно уверена, что не смогу вытерпеть чужого прикосновения, какой бы ни была причина, и неважно сколь недолгим оно было бы.
- Все в порядке, - проговорил Оливер. – Можете не торопиться. – Он встал и спокойно подождал, пока я с трудом вставала со скамейки, руки его застыли в воздухе, словно ему приходилось сдерживаться, чтобы не дотронуться до меня. – Машина вон там. Белый Кадиллак.
Вместе мы медленно направились к машине, блестящему, жемчужного цвета седану, и Оливер придержал дверцу, пока я забиралась внутрь. – Вам будет удобнее сидеть, если опустить спинку сиденья? – спросил он.
Я закрыла глаза, слишком уставшая, чтобы отвечать. Оливер наклонился, нажал на кнопку и отрегулировал сиденье, так что я почти лежала.
Он обошел машину, сел за руль и завел мотор. Кадиллак тихо заурчал, когда мы выехали со стоянки на шоссе. Я услышала, как он открыл мобильный телефон и набрал номер. – Гейдж, - сказал Оливер через секунду. – Да, она со мной. В данный момент едем в Даллаский аэропорт. Правда, должен сказать тебе… он довольно сильно ее избил. Она немного не в себе. – Долгая пауза, и Оливер тихо ответил. – Я знаю, старик. – Снова голос на другом конце трубки. – Да, думаю, она может лететь, но когда она будет на месте… Угу, думаю да, конечно. Я дам тебе знать, когда она вылетит. Нет проблем.
Не существовало машины с более плавным ходом, чем Кадиллак – почти что матрас на колесах – но каждый легкий толчок посылал новые волны боли по моему телу. Я стоически попыталась стиснуть зубы, но лишь ахнула от резкой боли, пронзившей челюсть.
В перерыве между глухими ударами в моих ушах, я услышала голос Оливера. – Похоже, вас сейчас стошнит, мисс Тревис?
Я издала короткий отрицательный звук. Меня просто не могло стошнить – это было бы слишком больно.
Небольшой пластиковый ящик для мусора аккуратно опустился мне на колени. – Просто на всякий случай.
Я молчала, закрыв глаза, пока Оливер осторожно лавировал между машинами. Огни проезжавших автомобилей отбрасывали тусклые красные отблески на мои веки. Меня смутно тревожило то, с каким трудом мне удается мыслить логически… Казалось, я не могу понять, что же произойдет дальше. Пытаться ухватиться за какую-нибудь связную мысль было, все равно что стоять под большой тучей, пытаясь ловить капли дождя чайной ложкой. Я чувствовала себя так, словно никогда больше не смогу контролировать хоть что-нибудь.
- Знаете, - услышала я голос Оливера, - мою сестру бил муж. Довольно часто. Без причины. По любой причине. В то время я не знал об этом, или убил бы сукиного сына. В конце концов, она бросила его, привезла детей к маме, и оставалась там, пока не вернула свою жизнь обратно. Ходила к шринку и все такое. Моя сестра сказала мне, что больше всего ей помогало слышать одну вещь, что это не ее вина. Ей очень нужно было слышать это. Так что я хочу быть первым, кто скажет вам… это не ваша вина.
Я не шевелилась и молчала. Но почувствовала, как слезы стекают из-под моих опущенных век.
- Вы не виноваты, - твердо повторил Оливер, и весь остаток пути мы ехали молча.
Я немного подремала и проснулась через несколько минут, когда машина остановилась, и Оливер открывал дверцу. Рев взлетающего самолета прорвался сквозь уютную тишину Кадиллака, и меня окружили запахи горючего, техники, и влажного техасского воздуха. Моргая, я медленно выпрямилась и поняла, что мы находимся на площадке перед ангаром.
- Давайте, я помогу вам выйти, - сказал Оливер, потянувшись ко мне. Я уклонилась от его протянутой руки и покачала головой. Прижав руку к тому месту на ребрах, куда Ник ударил меня ногой, я с трудом выбралась из машины сама. Когда я встала на ноги, у меня закружилась голова, и перед глазами поплыл серый туман. Я покачнулась, и Оливер сжал мою свободную руку и придержал меня.
- Мисс Тревис, - сказал он, продолжая сжимать мою руку, даже когда я попыталась оттолкнуть его. –
