сдержанный и молчаливый Голод улыбался краешком губ. И что это была за улыбка! Я инстинктивно вжала голову в плечи. Мор смотрел вдаль. Глаза его были темны и бездонны.
Я боялась взглянуть на супруга, который тоже не спешил покинуть седло. Я почувствовала на себе его взгляд, и мне стало очень не по себе. Я надеялась отсрочить нашу встречу на как можно большее время. Но не тут-то было! И мгновения не прошло, как Смерть оказался перед нами. Хобо упал на колени.
— Послушай… — начала было я.
Но меня слушать не пожелали. Смерть молниеносно спрыгнул со своего бледного коня. Я не увидела, как все произошло, только результат: перерезанное горло Хобо и хлынувшую из глубокой раны бурую кровь.
Я вскрикнула и зажала рукой рот. Простояв так несколько секунд, покачиваясь, я перевела взгляд на мужа. Тот пихнул носком сапога тело своего слуги, и оно, подпрыгивая на камнях, покатилось вниз с холма.
— Он ни в чем не виноват, — прокричала я, голос мой срывался. — Зачем? Боже мой, зачем?!
Смерть шагнул ко мне, и я отшатнулась. Жесткая рука мужа ухватила меня за подбородок, заставляя поднять к нему лицо. Несколько мгновений он смотрел мне в глаза. Я замерла, боясь пошевелиться, сдерживая дыхание, — боясь даже дышать. Силы оставили меня, адреналин в крови испарился без следа.
Рядом со Смертью вдруг появился Война. Жуткие синие глаза Всадника Апокалипсиса равнодушно скользнули по мне, потом он что-то тихо сказал моему мужу, тот кивнул, и Война исчез. Мы остались одни.
— Следуй за мной, — после затянувшегося, казалось, на века молчания проговорил Смерть, а рука его, наконец, отпустила мой подбородок.
Он повернулся ко мне спиной и начал медленно спускаться вниз с холма. Я постояла мгновение, затем осторожно двинулась следом. И тут до меня дошло: Смерть говорил вслух. За все время вместе я уже привыкла к нашим долгим беззвучным беседам, только иногда, когда я очень просила, мы переходили на обычную речь. Но сейчас он не хотел говорить у меня в голове. Я испугалась.
Спуск был скользким. Бурая жижа, грязь, в которой виднелось что-то белесое, медленно сползала вниз. Я хваталась руками за торчащие то тут, то там голые и колючие остовы кустов, стараясь не отстать от мужа. Куда же он меня ведет?
Я почти задохнулась, когда, наконец, догнала своего неумолимого принца. Он остановился рядом с телом Хобо. На мгновение я прикрыла глаза: мне было больно и стыдно, а затем осторожно перевела взгляд на супруга. Ноги мои подкосились, я опустилась на колени. Внезапно накатившая слабость придавила меня к земле. Мне показалось, что десятки атмосфер внезапно обрушились на меня из самого космоса, и не было никакой возможности спрятаться, избежать этого выпивающего остаток сил давления. Вселенная пила меня, мою жизнь, мое дыхание… Воздух, господи, мне нужен воздух!
— Двенадцать часов. — Я не сразу услышала голос мужа, он пробивался сквозь гул крови в моих ушах. — Твои двенадцать часов на исходе.
О чем он говорил? Я подняла руки и сжала виски. Доходило до меня это очень медленно, но все-таки я поняла, в чем дело. Время — мой самый страшный враг, и оно нанесло мне удар в самый неподходящий для этого момент. Я не подумала про разницу временных потоков. Я забыла о том, что мое время ограничено. Чтобы жить, я должна…
Я вскинула глаза на Смерть. Он продолжал бесстрастно меня рассматривать, словно видел впервые. Никогда он так на меня не смотрел, даже в самую нашу первую встречу, даже тогда, когда я умудрялась довести своими проделками невозмутимого Темного принца до белого каления. Неумолимость и рок были в его меняющих цвет глазах.
Супруг обошел меня кругом, раскидывая носком сапога грязь, осколки, палки и прочий мусор, расчищая небольшой пятачок. Я поворачивала голову следом, боясь отвести взгляд от Смерти, боясь, что он сейчас и вовсе исчезнет, а я останусь совсем одна в гибнущем мире.
Я чувствовала, как подо мной вздрагивала земля, как содрогались самые ее кости. Как гудели, клокоча, внутри планеты потоки магмы, готовясь вырваться наружу и залить все вокруг всесжигающем первобытным пламенем. Скоро, уже очень скоро планета разлетится на миллиарды крошечных осколков, и тогда…
— Раздевайся, — донесся до меня голос Смерти.
Я замерла. Раздеться? Прямо сейчас и… здесь?
Муж остановился передо мной и скрестил на груди руки.
Под его взглядом я медленно стянула через голову свитер. Сил моих едва хватало на то, чтобы не задохнуться от такого маленького усилия, как расстегивание лифчика. Я хотела было уточнить, совсем ли мне раздеваться, но побоялась. Молнию на джинсах заело. Я судорожно дергала за язычок, пока он не оторвался, прошипела сквозь зубы проклятье, но расстегнуть застежку так и не смогла. Тогда я умоляюще подняла глаза на мужа, но тот даже не шелохнулся. Я снова принялась за молнию, но только сломала ногти и ободрала свой безупречный маникюр. Сердце мое колотилось у самого горла. По спине стекал пот, волосы слиплись и лезли мне в глаза. Я расплакалась от бессилия. Дышать становилось все трудней и трудней, в легких что-то клокотало, голова кружилась.
— Пожа-а-а-алуйста, — прошептала я, говорить громко у меня не получалось, во мне начала разрастаться паника, сдавливая горло и мешая отчетливо мыслить. — Помоги мне, я прошу тебя.
Смерть смилостивился надо мной. Резкое движение — и он опрокинул меня назад, головой в подступающее все ближе и ближе к холму кроваво-грязное месиво, одним махом разорвал на мне застежку и стянул с меня джинсы. Я осталась лежать перед ним, какая есть: волосы перепачканы в мерзкой бурой субстанции, в прядях запутались осколки чего-то, о чем мне даже думать не хотелось, на лице — кровавые брызги, ноги призывно раскинуты.
Муж долго меня изучал, взгляд его несколько раз окинул мое тело от пальцев ног до макушки. И не было в этом взгляде ни любви, ни нежности, ни снисхождения, ни сочувствия, лишь невозмутимость и равнодушие. Мой жестокий и бессердечный принц…
Я ожидала свой приговор. И вот длинные пальцы Смерти ухватились за шнуровку на его штанах. Сердце мое на миг остановилось, затем припустило вскачь: я еще поживу.
Супруг очень медленно опустился между моих ног. Руки его легли мне под колени, приподняли и притянули меня поближе. Я зажмурилась. Секса мне сейчас хотелось меньше всего на свете. Я дрожала, была напугана, а о возбуждении вообще речь не шла.
Пальцы Смерти медленно проникли в меня. Я старалась не сжиматься, впуская его. Я знала, что мне будет больно, я готовила себя к этому. Но внезапно меня окатило волной похоти. Тело мое содрогнулось и забилось в руках Принца Невидимых. Он ударил в меня всей своей неприкрытой мощью, так, как никогда еще не поступал со мной. Даже в тот самый первый раз. Разум меня покинул, тело перестало слушаться — я извивалась в руках Смерти, твердя как заведенная: «возьми-меня-возьми-меня-отымей-меня-ну- пожалуйста-пожалуйста-возьми». Я называла его Хозяином, клялась исполнять все его желания, я умоляла позволить мне спать в его ногах, только бы он меня взял…
Где-то на задворках моего разума билось воспоминание: однажды Смерть сказал мне, что я никогда не стану при-йей — у меня появился иммунитет к смертоносно-сексуальным чарам эльфийских принцев. Но если он того захочет, я всегда смогу прочувствовать в полном объеме то, что испытывает при-йя. До этого момента он подобного не хотел.
И вот Принц сделал то, о чем я молила, забыв гордость, разум и себя. Меня тут же подхватила и унесла волна дикого по мощи оргазма. Одновременно тело мое взорвалось болью от остроты ощущений, но мне было плевать. Голова моя моталась из стороны в сторону, волосы все сильнее погружались в кровавую жижу, ноги обхватили поясницу Всадника Апокалипсиса. Я выла, визжала и кричала, и ничего человеческого не оставалось во мне в то мгновение…
Когда все закончилось, Смерть молча поднялся и затянул шнуровку. Я все еще лежала в грязи, растерзанная, но живая. Силы вернулись ко мне вместе с разумом, но я боялась встать без приказа.
Земля подо мной гудела все сильней и громче. Я понимала, что нам следует убираться из этого мира как можно скорее, пока не случился Апокалипсис. Его предтеча подобрал с земли ножны с мечом и затянул на поясе перевязь. Через секунду рядом с ним появился бледный конь. Шкура его отливала недобрыми
