(из Роберта Фроста)
Я понял, чьи это леса кругом:
У их хозяина – в деревне Дом,
И не увидит он, что я гляжу,
Как заметает их снежком...
Лошадке странно: зачем среди тьмы
В пути остановились мы
Между замёрзшим озером и лесом
В самый темный вечер зимы.
Она, бубенчиками звеня,
Встряхнулась, словно спросив меня,
Зачем мы тут и что нам надо,
Где только снег – и ни огня.
Лес чуден, тёмен – глянь в глубину,
Но прежде я все долги верну...
И много миль, пока я усну,
Так много миль, пока я усну...
* * *
Да не набат – колокольчики листьев дубовых,
Вслушайся в их предпоследнее, медное, слово.
Ветер, вертясь над боярскою спесью каштана,
Рвет позолоту с его распашного кафтана.
Да и не кровь – каплют ягоды между кустами,
Праздные яблони голыми машут хвостами,
Черноголовых синиц хлопотня у кормушки,
Кот полосатый, на крик их наставивший ушки...
Да и не вечер еще ведь: дождинок блестящие искры,
Вот и сороки под черным стволом, суетливы и быстры,
Прыгают в желто-зеленом над мокрой травою.
И не экран – а веранды стекло раздвижное.
* * *
На тропинках не лыжных
Меж дубов неподвижных
На луну набегают,
Рвутся облачные клочь...
То ли свечи ослабли?
То ли жёлтые капли
Вверх стремятся упасть
В предрождественскую ночь?
Чуть нагретая хвоя
Нам твердит без перебоя
Что-то очень ночное,
Недоступное уму.
Я совсем не уверен –
Что ли, кто ли у двери?
И с какою он вестью,
От кого и к кому...?
В Рождество веселее
И в дождливой аллее.
Тучки бегают, бегают,
Словно мыши и судьба...
Отвори, отвори же,
Говори, говори же –
Может зиму пронижет
Солнца медная труба?
БУЛЬВАР СЕН-МИШЕЛЬ В ЖЁЛТЫХ ТОНАХ
Как только закат натолкнётся с разгона
На арки мостов, и оближет бульвары,
Подгнившую славу со стен Пантеона
Смывают весёлые жёлтые фары.
По стёклам кафе, в их верандах торчащих,
Играя на меди торшеров старинных
Прекрасной эпохи (почти настоящих)
Крошась и ломаясь в зеркальных витринах,
Они пробегутся, исчезнут и тут же
В глаза на мгновенье сверкнут торопливо,
Связав, словно молнией, белую тучу
С клубящейся пеной пивного разлива.
* * *
