факт остаётся фактом – Амвросий Амбруазович сидел перед 'сокровищем' и удовлетворённо мурлыкал: 'А бон ша – бон ра…' (Хорошему коту – хорошую крысу).
Наконец нарисовались и наши инспекторы. Первым в кабинет проследовал сам Лавр Федотович, за ним Хлебовводов, а Фарфуркис слегка задержался у дверей с немного обалдевшим видом оглядываясь в коридор. Чёрт его знает, что он там увидел. Выяснять это у меня не было ни возможности, ни желания.
Лавр Федотович раскладывал на столе свой джентльменский набор одним ухом уже внимая шёпоту Хлебовводова, Фарфуркис уже открыл блокнот и приготовился стенографировать. Наконец прозвучало историческое:
– Грм. Есть предложение нАчать заседание. Другие предложения есть?
Других предложений, естественно, быть не могло.
– Слово предоставляется товарищу Хлебовводову.
Хлебовводов встал. Хлебовводов откашлялся. Хлебовводов поправил свой оранжево-зелёный галстук и начал:
– Народ любит и уважает свою науку. Платит зарплаты учёным, строит им всякие инфузоротроны, которые подороже свинофермы будут, отправляет учёных на разные конференции и синьпозиумы. И народ вправе потребовать от научного мира отдачи. Чтобы, значит, не только народ науке что-то давал, но и она ему.
Хлебовводов начал гладко – явно готовился, но очень быстро перешёл на свою обычную манеру общения.
– Гребут, понимаешь, деньги лопатой из народных закромов, а обратно от них шиш туда. Откроет какой-нибудь квантализатор и сразу за границу, на конференцию за государственный счёт, премию опять же. А что с этого открытия простому советскому человеку? Кто хоть какой-нибудь квантализатор когда- нибудь видел? С другой стороны когда я придумал для дворников мётлы с вениками с двух сторон и написал предложение в соответственную научную организацию – отклонили. А ведь предложение то ценное было. Так что не случайно принято решение выяснить, что в нашей современной науке действительно полезно для народа, а что совсем даже бесполезно, а то и вредно…
'Народный трибун' слегка прервался, но продолжить ему не пришлось: прозвучало классическое 'Грм'.
– Товарищ Хлебовводов в целом верно обрисовал ситуацию, – Лавр Федотович не поднимался с кресла, но его слова от этого звучали не менее монументально, – Но мы не будем идти на поводу у меркантильных соображений. Народ не всегда ждёт от науки того, что можно немедленно 'намазать на хлеб'. Гордость за научные открытия, признанные в мире, тоже значит для народа немало. И открытия сделанные сегодня вполне могут быть полезны народу только послезавтра…
Я сидел и тихо обалдевал: Лавр Федотович явно вырос в плане понимания роли науки в народном хозяйстве и государстве вообще. Но всё быстро вернулось на свои места:
– Поэтому, прежде чем выносить окончательное решение, необходимо заслушать Научного Консультанта.
Выбегалло со сдержанным достоинством кивнул. Выбегалло поднялся. Выбегалло начал вещать:
– Что ведь я должен сказать, Лавр Федотович: Орё о жё, малорё ан амур. (Кому везёт в карты – тому не везёт в любви). С одной стороны несомненно наука фундаментальная несомненно нужна, но наука в целом должна ещё и питать народные закрома, как верно указал товарищ Хлебовводов. Нужно уметь балансировать на этой грани. Как говориться: Бреби анраже е пар кё лё лу. (Бешеная овца хуже волка). Приведу несколько примеров: Вот многие любят рыбалку (Лавр Федотович слегка оживился), если вывести червяка, который сам будет насаживаться на крючок, как считаете порадует народ такое открытие? – Наверняка! (Лавр Федотович согласно кивнул). Но тем не менее труды по этой теме были 'позе ан лапен' (Подбросить кролика – 'продинамить'). В то же время те, кто сорвали столь нужные и полезные для народа работы, сами занимаются ерундой вроде дистилляции 'Детского Смеха'. Спрашивается: Кому от этого может быть польза? Как это поможет заполнить закрома Родины?
Меня скрючило от злости. Этот мерзавец с первых же шагов начал подкапываться под Фёдора Симеоновича. И, главное, со своими червяками. Знает, судя по всему, струну, на которой можно сыграть в данной ситуации. То, что подобные черви в его разработке являлись нежитью, нещадно воняли формалином и стоили по сто семьдесят рубликов штука и привлекали рыбу приблизительно так те как водолаз размахивающий палкой на дне водоёма – оставалось за скобками.
– Это какой ещё 'Детский Смех'? – не вынесло 'государственное самосознание' Хлебовводова, – ну я понимаю, что хорошо, когда дети смеются, а не плачут… Но на государственные деньги таким заниматься? Да и смеются они порой тоже совершенно не над тем, над чем смеяться надо. Вот был у меня случай: иду по улице зимой, скользко, понимаешь…
Выбегалло с удивлением смотрел на нахала, посмевшего перебить полёт его профессорского красноречия…
Фарфуркис, с начала заседания оказавшийся в тени, отреагировал мгновенно:
– Вынужден протестовать! Товарищ Хлебовводов высказывает мысли достойные внимания, но мы ещё не выслушали Научного Консультанта. Считаю, что сначала профессор Выбегалло должен высказаться до конца. Только потом можно будет приступить к прениям.
Хлебовводов с ненавистью посмотрел на своего собрата по команде и с надеждой на товарища Вунюкова.
– Есть предложение дослушать доклад Научного Консультанта до конца. Другие предложения будут? – (Хлебовводов даже и не пытался вякнуть что-нибудь поперёк), – продолжайте, профессор.
Выбегалло, получив такую поддержку, приосанился и продолжил:
– Таким же образом были положены под сукно гениальные и самонужнейшие, значить, для народа разработки самозашнуровывающихся ботинок и самовыкапывающихся моркови, свёкле и картофеле. Ретрограды от науки зачастую пытались всячески принизить достижения других и выпячивать свои.
Но произошло событие, я бы даже сказал: ОТКРЫТИЕ, которое не замазать и не скрыть – вот оно! – Выбегалло шикарным взмахом руки указал на портативный компьютер, который стоял перед ним.
