останавливается, заглядывает внутрь кузова и, что-то там обнаружив, лезет внутрь. Вскоре оттуда раздаются завывания радиоприемника. Через некоторое время человек вылезает из фургона, толкая перед собой посыльный трицикл.Ездить на таком под дождем - удовольствие ниже среднего. Но человека это не останавливает. Драндулет на удивление легко заводится и срывается с места, буксуя в грязи и на склонах. Вовремя: в автомобиль, лежащий на боку, ударяет молния. В фургоне что-то загорается. Вскоре взрывается бензин. Человек на трицикле не оглядывается. Возможно, он не слышит взрыва. Возможно, важнее другое: до предгорий становится существенно ближе. Возможно, по радио он услышал то, что заставляет его спешить. Когда дождь перестает, вдали уже никого не видно.
3
А теперь стоит поговорить о хобби. В принципе трудно найти человека, у которого не было бы увлечения, не имеющего ничего общего с его основными занятиями. Академик филологии коллекционирует оловянных (сейчас, конечно, пластмассовых) солдатиков, разыгрывая с малолетним сыном целые сражения - и как же ему становится не по себе, когда однажды выросший сын заявляет, что заниматься этой мурой не желает и пора ему покупать мотоцикл, желательно 500-кубовую 'Хонду'! Полковник генерального штаба ищет по всем магазинам редкие издания поэтов серебряного века и гордится брошюркой какого-нибудь всеми забытого Сергея Городецкого куда больше, чем мобилизационным планом, за разработку которого вот-вот получит генеральское звание... Заслуженный учитель Армянской ССР все свободное время, которого у учителя, кстати сказать, не так уж много, посвящает вырезанию на пшеничном зернышке полного текста... ладно бы 'Ран Армении', а то ведь почему-то 'Витязя в тигровой шкуре'! Впрочем, все перечисленные хобби для большинства жителей бывшего Советского Союза, а ныне стран СНГ достаточно экзотичны. Для одних нужно иметь деньги, для других дополнительно к деньгам - еще и связи, для третьих - неиссякаемое терпение и твердую руку. У советской интеллигенции было хобби, общее для всех: книги. Жить-то было невозможно - ни поехать куда-то, за исключением дачи и - раз в десяток лет - в Крым (как правило, дикарем), ни построить дом, ни купить автомобиль - за исключением 'Запорожца' либо 'Москвича', при этом мобилизовав все финансовые ресурсы родных и знакомых... О, конечно, были люди, которым не то что 'Волгу' - Волгу-матушку купить ничего не стоило. Но мы ведь не о них... А книги - да, надо было порой и поискать, и в очереди за подпиской постоять, но это даже придавало некий романтизм бесцветной, скажем прямо, жизни среднего интеллигента. Было массовое хобби и у работяг. Нет, я не о домино, хотя столики для оной игры торчали во всех дворах. Я о - чем? Правильно, о водке. Дешево и сердито. Хотя в свое время официоз нажимал на миф о 'рабочей интеллигенции', а недовольная 'нерабочая' интеллигенция - на большие заработки рабочего класса - мы-то знаем, что и это - тоже миф... Жизнь работяг советского разлива была столь же бесцветна и куда более тяжела, чем у служащего. Водка скрашивала ее. Как книги - жизнь более образованных , но столь же несчастливых 'белых воротничков'-совслужащих. Стало быть, хобби скрашивает бесцветность жизни. -Это у академика-то жизнь бесцветная? - удивится, а может, даже возмутится читатель. -Или у полковника генштаба? А что, вполне может быть, что и бесцветная. Ежели он всю жизнь занимается тем, чем заниматься категорически не хочет, порою даже не подозревая об этом... Попал в колею - и поехало! Бывает такое, читатель, бывает...
Но как расценить хобби директора Матухарской лаборатории прикладной физики, о котором сообщила своему любовнику Эльза? Уж он-то, человек вполне состоявшийся, один из основателей отечественной физической школы, академик и лауреат, почетный член и доктор наук многих академий и университетов, да и вообще мужчина далеко не первой молодости - неужто на пороге семидесятилетия вообразил себя стратегом, которому не дали развернуться? Поначалу Габриэль Эльзе попросту не поверил, но, памятуя недавнюю историю и не желая терять такую женщину, недоверия не проявил наружно. Хотя смешно было даже представить себе, что академик целыми днями в своем кабинете сидит над картами-трехверстками и рисует на них какие-то линии и значки... Но потом он совершенно случайно узнал подробности последней поездки шефа в столицу, его визита к президенту страны, закончившегося скандалом, который даже пресс-службе не удалось скрыть, а потом - приема в генштабе, откуда его буквально выставили, хотя и достаточно вежливо - и засомневался. 'А уж не выживает ли старичок из ума?' - подумал вдруг Габриэль Охара, к этому времени переведенный из стажеров в ведущие специалисты и посему позволявший себе иногда сомневаться в авторитетах. 'Особенно если задуматься над этой историей с калифорнием...' Задуматься действительно стоило. К сожалению, наш герой думал над этим мало и, как выяснилось, совсем не в том направлении..
4
Началось, естественно, на Ближнем Востоке. Как всегда, палестинцы забросали камнями израильский патруль. О дальнейшем рассказывать не стоит - сценарий известен всем. Но лишь до определенного момента. До момента, когда, не ожидая одобрения чрезвычайной сессии Лиги арабских государств, в Ливане высадились соединенные силы Египта и Ливии, в якобы нейтральную Иорданию вошли неизвестно откуда взявшиеся войска Саудовской Аравии, а сирийская авиация начала не слишком удачные бомбежки Израиля. В это же время моджахеды, объединившись со спустившимися с гор остатками талибов, перешли границы Таджикистана и - чего уж никто никогда не ожидал - Туркменистана, попутно захватив Термез. Пока таджики не очень успешно останавливали натиск объявивших без всяких экивоков даже не джихад, а центральноазиатский газават душманов (как их тут же окрестили, вспомнив не столь давние времена), Туркменбаши вылетел в Москву, где не появлялся бог знает сколько лет - и, как потом оказалось, навсегда. Москве было не до среднеазиатских соседей. Китай предъявил России ультиматум о пересмотре кабальных имперских договоров, и ни о какой помощи государствам 'ближнего зарубежья' не могло быть и речи... Соединенные Штаты были вынуждены вывести войска из Персидского залива после того, как авианосец 'Форрестол' был потоплен иракскими камикадзе. Общественное мнение США было категорически против гибели американских ребят... Срочно созванный и непрерывно заседающий Совет безопасности ООН хотел было вернуть Макса Симоняна на покинутый им пост, но тот отказался, заявив, что он - не пожарник. Впрочем, предложил кандидатуру своего однофамильца, известного под кличкой 'Горный волк'. Но, прежде чем хотя бы заговорить о нем как о возможном командующем войсками ООН, нужно было сначала признать Карабах неотъемлемой частью Армении... Такие вот пироги. Впрочем, это все дела дипломатические, международные. О мировой войне речи не шло и не могло идти. И большинство населения земного шара (за исключением тех, на чьи непосредственно головы сыпались бомбы) не слишком переживало по поводу локальных конфликтов. Чего там, договорились о ядерном разоружении - договорятся и об остальном!
Во всяком случае, именно этот аргумент приводил Габриель Охара на вечеринке в лучшей кантине Матухары, когда его приятели, такие же физики, пытались перевести разговор на международные события. Габриэль руководил сменой, работал, как и все, практически без выходных, но по должности - вдвое больше других, не понимал смысла работы, оторвавшей его от докторской диссертации, был зол на шефа, на бестолковых подчиненных, на жару и желал лишь одного: развеяться. (Эльзу шеф неожиданно отправил в отпуск, и она укатила в Майами, оставив безутешного Габриэля размышлять об их отношениях, чему никак не способствовал режим его работы.) А тут болтовня о политике... Ну, что вы смыслите в политике, жеребятки? Вы и в физике-то - ни уха, ни рыла! Вот ты, Симон, я же рецензировал твой дипломный проект. Ведь переписывать пришлось! А ты, Фицстивен? Теперь-то мне понятно, почему выпускник Массачусетского технологического поехал искать работу в Центральную Америку! Дома тебя к ускорителю на пушечный выстрел не подпустили бы! Закончилось, естественно, дракой. А драться Охара, несмотря на не слишком геркулесовское телосложение, умел. Так что развеяться все же получилось, хоть и иным, чем желалось, образом... Утром в дверь коттеджа Охары позвонили. Габриэль в это время тщательно намазывал разведенной в оливковом масле бодягой фонарь под правым глазом (это Фицстивен, конечно, он, сволочь, левша...) и появился перед посыльным не в лучшем виде. То, что он услышал, чуть не повергло его в шок: - Синьор Габриэль, вас директор вызывает...
Бензин в трицикле кончается, когда до гор вроде бы рукой подать. На самом деле - еще километров пятнадцать. Человек с сожалением пинает машину в колесо, присаживается боком на подножку, достает из рюкзака еду и свернутый лист толстой бумаги. Перекусывая, что называется, 'на ходу', разворачивает его. Это карта. На правой руке человека - компас. Видно, что обращаться с этим нехитрым оборудованием человек умеет. Смотрит на карту, прикидывает... В это время из-за гор появляется самолет. Штурмовик, винтовой, устаревшей модели, но вполне работоспособный. Человек, заслышав звук двигателя, прикидывает расстояние, отбегает на полсотни метров от своего экипажа, падает на землю. Штурмовик пролетает мимо. Человек лежит неподвижно несколько минут. Потом встает, еще раз смотрит на карту, снимает с багажника рюкзак и чехол с винтовкой... Снова прислушивается, снова падает. Самолет пролетает в обратном направлении. Разведка. Скоро надо ждать армию. Человек встает и идет к горам. Медленно. Устал. Очень устал, но идти надо...
5
Директора Габриэль любил и уважал. Уже хотя бы за то, что тот взял его на работу после окончания
