промчалась еще двадцать ярдов по улице, почти добралась до дома Мейсона.
Он подождал, когда отхлынет очередная волна, и пошел по мелководью в сторону проспекта, который уходил к далекому мысу. Теперь уже вода захватила дорогу, поглотила лужайки у домов, билась о ступени лестниц.
До мыса оставалось около полумили, когда Мейсон услышал грохот и тяжкие стоны мощного потока. Задыхаясь, он прислонился к забору, и холодная пена тут же ухватилась за его ноги, пытаясь утащить за собой. На каменном парапете на вершине скалы Мейсон увидел фигуру женщины, залитую лунным сиянием, ее черное платье рвал ветер, а длинные волосы казались белыми в призрачном свете. Далеко внизу блистающие волны, словно цирковые акробаты, выделывали свои сложные кульбиты.
Мейсон бросился вперед, потерял женщину из виду, когда улица свернула и у него на пути встали дома. Постепенно поток начал терять силу, и в фонтанах брызг он мельком увидел ее белое лицо. Но тут начался отлив, и море стало отступать, поплыло между домами, лишая ночь света и жизни.
Когда последние капли растаяли на влажном асфальте, Мейсон быстро посмотрел на мыс, но окутанная сиянием женщина исчезла. Мокрая одежда высохла, пока он шел домой по пустым улицам. И вот уже ветер унес запах соленых брызг, словно ничего и не было.
На следующее утро Мейсон сказал Мириам:
– Знаешь, это и в самом деле был сон. Мне кажется, море ушло. По крайней мере, прошлой ночью я ничего не видел.
– Слава Богу, Ричард. Ты уверен?
– Уверен, – Мейсон улыбнулся, стараясь ее успокоить.– Спасибо, что ты за мной присмотрела.
– Я и сегодня ночью посижу.– Мириам помахала рукой.– И не спорь. Я себя отлично чувствую и хочу прогнать это раз и навсегда.– Потом, глядя в чашку с кофе и хмурясь, она проговорила: – Странно, но пару раз мне показалось, будто я тоже слышу море. Шум был такой необычный, точно кто-то очень старый, слепой просыпается после сна, который длился миллион лет.
По дороге в библиотеку Мейсон решил подъехать к меловой шахте и остановил машину в том месте, где видел залитую лунным сиянием женщину с белыми волосами, наблюдавшую за морем. Солнечные лучи расцвечивали бледную траву, освещая вход в шахту, около которой снова деловито сновали какие-то люди.
Следующие пятнадцать минут Мейсон ездил по улицам, заросшим деревьями, заглядывал за невысокие живые изгороди, всматривался в окна кухонь. Он не сомневался, что незнакомка живет в одном из близлежащих домов и еще не сняла своего черного платья, накинув на него простой домашний халат.
Позже, уже в библиотеке, он узнал машину, которую видел вчера на мысу. Пожилой человек в твидовом костюме изучал витрины с последними геологическими находками.
– Кто это? – спросил Мейсон Феллоуса, смотрителя в отделе древностей, когда машина уехала.– Я видел его в скалах.
– Профессор Гудхарт, он из группы палеонтологов. Кажется, они обнаружили интересный костеносный слой.– Феллоус махнул рукой в сторону коллекции обломков бедренных и лицевых костей.– Если повезет, может быть, они с нами поделятся своими находками.
Мейсон смотрел на кости и чувствовал, что начинает понимать, что происходит.
Каждую ночь, когда море появлялось на темных улицах и все ближе и ближе подбиралось к дому Мейсона, он просыпался рядом со спящей женой, выходил на пронизанный ветром воздух и по колено в воде шел к мысу. Там на скале он всегда видел беловолосую женщину, лицо которой было подставлено соленым брызгам. Но ему никак не удавалось добраться до нее до того, как начинался отлив, и, опустошенный и измученный, он падал на колени на мокром тротуаре погребенного под водой города.
Однажды проезжавшая мимо полицейская патрульная машина высветила его своими фарами – он сидел, прислонившись к воротам одного из домов. В другой раз, вернувшись домой, он забыл закрыть за собой дверь. Во время завтрака Мириам, заметившая, что вокруг глаз у него появились круги, похожие на черные кандалы, сказала с беспокойством:
– Ричард, мне кажется, тебе следует перестать ходить в библиотеку. У тебя уставший вид. Может быть, ты снова видишь во сне море?
Мейсон покачал головой и заставил себя вымученно улыбнуться:
– Нет, с этим покончено. Наверное, я слишком много работаю.
Мириам взяла его руки в свои:
– Ты упал вчера? – Она принялась внимательно разглядывать его ладони.– Милый, посмотри, они расцарапаны? Ты, наверное, поранил руки несколько часов назад. Ты ничего не помнишь?
Мейсон придумал какую-то историю, чтобы ее успокоить, а потом забрал чашку с кофе в свой кабинет и занялся изучением утренней дымки, которая окутывала крыши домов; он заметил, что легкое непроницаемое озеро повторяло контуры ночного моря. Солнечные лучи разогнали туман, и на мгновение уходящая реальность привычного мира наполнила его острой болью ностальгии.
Мейсон инстинктивно потянулся к полке, где лежала раковина, но на полпути остановился и убрал руку.
Рядом стояла Мириам.
– Отвратительная штука, – заявила она.– Скажи-ка, Ричард, как ты думаешь, что вызвало тот твой сон?
Мейсон пожал плечами:
– Может быть, это какое-то воспоминание…
Одно короткое мгновение он раздумывал, а не сказать ли Мириам о том, что он продолжает слышать во сне море, и о беловолосой женщине на вершине скалы, которая, как ему казалось, звала его к себе… Но, как и всякая женщина, Мириам считала, что в жизни ее мужа может существовать только одна загадка. По какой-то необъяснимой логике он чувствовал, что его материальная зависимость от жены и потеря
