правомочным членом экипажа.)
Заговорил Кью:
- Приоритета в выборе места посадки нет, поток информации равномерен, скуден со всех материков, рекомендую идти на посадку сейчас, избежав встречи с другими спутниками, их много, встреча с ближним из них через шесть минут, в большинстве из них заложено много энергии. Посадку можно произвести на материке сразу за океаном, он простирается с севера на юг планеты.
- Ладно, - решился Тод. - Посадку разрешаю. Приготовиться.
Облачившись в скафандры, привычно разместившись в креслах, мы устремились вниз. Все ближе и ближе поверхность планеты, мы рвались к ней, но не могли найти места для посадки. Еще и еще раз отказываясь от нее, мы пролетали все дальше и дальше, уклоняясь то влево, то вправо, а картина на экране внешнего обзора оставалась по-прежнему унылой, однообразной, не обещающей никаких перемен.
И вдруг в тяжелом молчании прозвучал спокойный голос нашей Кет:
- Командор, я на всякий случай включила указатель концентрации энергии и металла, они одновременно чуть отклонились от нуля в квадрате, над которым была сплошная облачность. Надо осмотреть это место, так рекомендует и Кью.
Мы вернулись туда, куда указал нам компьютер, и, осторожно пробив облака, вынырнули на небольшой высоте. Под нами была та же безжизненная картина. Но, присмотревшись внимательнее, можно было почти интуитивно почувствовать какую-то упорядоченность в кажущемся хаосе нагромождений. Индикаторы вздрогнули и чуть отклонились, показывая сконцентрированное наличие металла и энергии. Под нами было нечто похожее на огромную птицу, привалившуюся на один бок. Мы приземлились неподалеку. Мрачность местности, безмолвие лежащей огромной подбитой серебряной птицы, явно созданной разумом способных творить и созидать существ, настроило нас еще более тревожно.
- Командор, это похоже на наши старые корабли. Посмотрите, Тод, у него маленькие крылья, видно, он летал, опираясь на атмосферу. С ним что-то случилось, может, нужна помощь? - взволнованно выпалил я.
- Это летательный аппарат, - размеренно пояснил Кью. - Площадь крыла позволяет летать в атмосфере планеты. Сигналов бедствия нет, он стоит здесь давно. Направляю робота.
- Спасибо, Кью, - улыбнулся Тод, - направь туда номер семь, он потолковее остальных. Помнишь, в шаровидной галактике Ц-8 он распознал в неподвижных столбах разум. Выпускай его потихоньку.
Кью согласно поморгал индикаторами.
Из бокового люка бота медленно выскользнул шарообразный робот-разведчик. Осторожно, словно подкрадываясь и понимая все напряжение обстановки, он стал продвигаться к неизвестному кораблю.
- Да, здесь давно никто не ходил, - послышался голос в динамике, начинаю с осмотра силовой установки, жестких излучений нет. Кью, даю тебе размеры сопел, двигатель явно ракетный, - с гордостью говорил робот, посчитай, что он может, плотность атмосферы у тебя есть, массу планеты ты знаешь, топливо наверняка химическое, я бы на вашем месте...
- Не мешай считать, - остановил красноречие младшего собрата Кью. Робот умолк, застыл в ожидании расчетов. Мы не вмешивались в их перепалку, зная, что она не мешает работе, что для наших электронных помощников это своеобразное развлечение.
Кью закончил обработку информации и заявил, что такие двигатели могли использоваться только на орбите, они слабы.
Робот двигался дальше.
- Днище обгорело, он явно спустился с орбиты, гасил энергию торможением, - корпусом и крыльями, а вот система посадки простейшая, после посадки он катился на колесах, теряя энергию, до полной остановки. Повреждения на левой стороне системы посадки, поэтому он и покосился, но не опасно.
- При этих размерах, при оценочной массе, способе и скорости посадки он мог катиться около километра, - вмешался Кью, прервав разговорчивого робота. - Вон там, - продолжал Кью, - впереди, словно голова птицы, кабина и иллюминатор обзора, наверное, там были носящие разум, управляющие аппаратом.
- Поднимись туда, загляни внутрь через иллюминатор, найди входной люк, - приказал он роботу.
Мы молча слушали переговоры машин, настроение было гнетущим, мы ощущали беду, но пока не понимали, где она, откуда она может прийти или уже давно пришла, а мы пока этого еще не замечаем.
Робот добрался до носовой части и, опираясь на растущую телескопическую опору, вышедшую из его днища, стал подниматься все выше и выше.
- Обшивка термостойкая, цела, следов повреждения нет, похоже, что он сел без аварии. А вот и входной люк...
- Не открывать! - быстро скомандовал Тод. - Загляни в иллюминаторы.
Робот продолжал подниматься, вот он оказался на уровне кабины, и его телескопическая нога стала сгибаться, а сам робот, наклонившись к кабине, словно приник к стеклу.
- Темно, - послышался его голос, - вижу много приборов, кресла пилотов, одно пустое, в другом что-то лежит, похоже, скафандр. Все выключено, энергия не расходуется, мои индикаторы не ощущают ее утечки. Одним словом, там, внутри, слишком тихо. - Последние слова робот подобрал с трудом, явно не желая выразиться определеннее. - Что дальше?
- Иди к люку, разберись с ним. Рассказывай все подробно, что видишь, ощущаешь, что слышишь, ставь защиту по ходу движения, обеспечь надежный выход и... постарайся без эмоций, - сказал Тод и вздохнул, - будь осторожен.
Робот пополз по обшивке корабля.
- Люк открыт, - доложил он. - Впечатление такое, как будто кто-то специально сделал так, чтобы не было трудно войти... - не сдержался от комментария робот.
- Сообщай пока только факты, - оборвал его Тод.
Робот молча принялся за работу, движения его были обиженными. Люк вскоре был сдвинут, и на экране возникла пещерная чернота входа. Всем хотелось быть сейчас на месте робота и самим шагнуть в эту заманчивую и немного зловещую черноту. Но инструкции строго гласили: <Только после роботов>. Немало ловушек срабатывало, унося жизни десантников. Робот замер над зияющей чернотой, ожидая дальнейших команд.
- Ты чего замолчал? - спросил Тод. - Что-нибудь случилось или боишься?
- Страх нам неизвестен. Мы его не знаем. В нас, роботах первого проникновения, заложено обязательное требование повышения вероятности успеха поставленной экипажем бота задачи, - официальным тоном, с обидой ответил робот и вошел в чужой корабль.
На экранах мы увидели кабину. Три кресла, явно предназначенные для размещения экипажа. Два кресла были пусты, в третьем лежал скафандр. Робот застыл над ним.
- Осторожно пошевели его, - сказал Тод.
Робот медленно протянул руку, слегка толкнул скафандр. Ничего не произошло, скафандр, тихо качнувшись, снова застыл в неестественной позе.
- Попытайся открыть гермошлем, - предложил я.
Задержавшись на несколько секунд, робот занялся гермошлемом.
Стекло откинулось столь неожиданно, что даже робот невольно отшатнулся.
Когда робот снова навел свои зрительные анализаторы, то пришла пора отшатнуться и нам, а Кет резко отвернулась от экрана... На нас в упор с немым укором глядели огромные пустые глазницы пилота, давным- давно ушедшего из жизни. Бездонная пустота глазниц носящего когда-то разум навеяла ужас.
- Закрой, - приказал Тод, и робот с быстротой автомата исполнил его команду.
- Займи правое кресло, изучи приборы, попробуй понять систему управления, найди регистратор голосовой информации и изображения, разберись, как включаются источники энергии.
Робот послушно устроился в кресле пилота, покосившись на соседнее, где угрюмо лежал безжизненный скафандр.
Приборное оборудование было нехитрым, понятным для нас, понятны были и некоторые надписи, ведь мы были знакомы с алфавитом и письменностью этой планеты. Робот анализировал, сопоставлял, советовался с Кью, запрашивал Тода и меня, консультировался у Кет. Наконец общими усилиями была найдена панель, где располагались органы включения энергии и связи.
