загоняли, направляли, как скотину... Страхом, тугим, как кнут.
Я закричал, рванул с места в карьер! И очень поздно понял, что меня уже отсекают от рабочих кварталов.
Справа заходили двое, на их темных лицах выделялись два светлых пятна. Глаза и рты. Из-за спины мне послышалось рычание, а под ногами что-то лязгнуло и почва ушла у меня из-под ног. Предательский камень, как оказалось, спас мою шкуру. Я закувыркался в грязи и краешком глаза увидел, что через меня перелетел в прыжке матерый самец.
Здоровый... Даже на расстоянии я ощутил его запах. Вонючий запах плохо переваренной крови. Тухлятиной пахнуло так, что я чуть не задохнулся. Такого бы поймать, да шкуру содрать. От Лейбница можно было бы пару банок консервов получить.
В тот же миг на меня навалилась визжащая куча-мала. Самки. Не знаю, что меня спасло, то ли их жадность, то ли то, что я успел нож достать. Пока самец собирал себя по частям, уж очень он крепко приложился о землю, а его сучки надо мной разборки устроили, кому меня жрать, я одной в брюхо лезвие всадил. Из нее, как из дырявого мешка, ливануло.
Как она завизжала!!! Ох, и не любят они этого дела... Кровопотеря для них еще хуже, чем для человека. Ну разве что не смертельно... Силы тратит.
На эту тварь, что я подранил, свои же кинулись. А я от крови скользкий сделался. Вывернулся и снова бежать.
Да далеко не удалось. Меня что-то по затылку как саданет... Темнота и покой, как в шахте, до войны.
Кто-то грубо тряхнул меня за грудки и хлопнул ладонью по лицу. Не сильно. Так, чтобы удостовериться, что я еще жив.
Открывать глаза не хотелось. Голова болела страшно. Особенно сзади, где меня кто-то достал, тяжелым, видимо. Однако не открывать глаза было невозможно. Потому что я так не привык. Я должен знать, что происходит. Так я устроен. За-то еще до войны в шахты угодил. О чем впрочем и не жалею.
Я с трудом приоткрыл один глаз. На меня смотрел грязный, в струпьях, облезлый мужичонка, лысый череп которого едва прикрывала какая-то рваная колпачина. Мужичонка был еще старше меня. Такой, наверное, довоенное время помнит четко. Может, даже читать умеет. Чего он тут делает? Пер бы в Охраняемые Территории...
Глядишь, байками пробавлялся бы. Сегодня всякий любит про то, как было до войны, послушать. И платят. Уж я то знаю.
- Ты кто? - спросил мужичонка.
- Я, - внезапно пришло понимание, что я не помню своего имени. Все вроде как помню, а имя...
Имя пропало. Помнилось только одно, - я с Охраняемых Территорий.
- Ну так и шлялся бы себе в своих территориях. Какого тебе у нас надо?
Я подумал, что получится отмолчаться. Но мужичонка тряхнул меня снова:
- Какого тебе у нас надо? Ты меня понимаешь?
- Понимаю... Я мелочь всякую искал... Ну там... Мелочь. То, что после войны осталось. Лейбниц за всякую ерунду половину банки дает.
- А мне до этого какое дело? - зло отозвался мужичонка. - Вот и канал бы себе со своими мелочами, а то приперся, да еще вампиров приволок.
Ну все. Сейчас, наверное, бить будут. Вон как завелся, старый хрыч. Теперь лишь бы свои не убили. Хотя какие это свои, свои все в Охраняемых Территориях у Лейбница. Да и то, не каждому доверять можно.
Однако старикашка по всей видимости отказался от своих намерений меня отметелить, а просто плюнул в сердцах куда-то в сторону и сел рядом. Я тоже постарался принять сидячее положение, но из этого ничего не вышло. Отчасти из-за окрика старика, и отчасти от резкой и какой-то жгучей боли в верхней части ноги. Я снова упал на спину.
А старикашка, чертыхаясь, начал что-то там выделывать с моей ногой. Я чуток приподнялся и посмотрел вниз.
Оказывается меня таки деранула одна из этих сучек. Вот ведь паскудство! Удивительно, что меня подобрали... Могли бы и совсем бросить. Укушенный вампиром, это вам не шуточки. Не самый желанный гость.
Словно угадав мои мысли, старикашка прошамкал:
- Там главных не было. Будут они такой мурой, как ты, заниматься сами... Эти, что на тебя насели, все были из низших. Они бы тебя и есть-то не стали... Тебя отбили, когда они твое барахло делить перестали, а самого уже тащить начали.
В логово, значит. Там тебя главный бы и ждал... - и старикашка засмеялся каким-то влажным, каркающим смехом. - Мастер.
От одной мысли о том, что меня могли оттащить в логово, мне стало дурно. Ходили у нас легенды о том, что бывает с человеком в логове. Но никто достоверно не знает.
Это точно... Потому что с теми, кто оттуда вернулся, разговор короткий. На кол и дело с концом. Никто не знает, зачем люди возвращаются домой из логова... Знают ведь, что их ждет. Хотя, может быть, потому и не все возвращаются, что знают.
- Так вот, ничего страшного у тебя нет. Просто рваная рана. Величиной с ладонь! - тем временем пробубнил старикашка и снова заржал. Смешно ему стало. - Плохо не будет, но заражение схватить можешь. Ну да ничего... Переживешь как-нибудь.
- Ты сам-то кто?
- Я? - старикашка с удивлением на меня посмотрел. - Я Либер. Неужели не слышал?!
Слышал. И не раз. Я вытаращился на него и глазам поверить не мог. Хотя кто сейчас верит глазам?
Ну это как ящик консервов увидеть...
Вроде и понятно все. Надо быстренько хапать, да прятать... И с собой. И бежать. Пока молодцы Лейбница не набежали и по хребтине не получил. А все-равно, смотришь и поверить не можешь, что такое счастье привалило. О Либере сказки ходили, еще когда вампиры только-только появились... Он вроде военного был. И выжить сумел после войны, когда за всеми вояками охота велась. Ну и значит взял на себя такой долг, от вампиров людей избавлять. Ну как во искупление того, что он военным был когда-то. Но это все говорят. А правда или нет, я не в курсе.
Но боец он крутой, это я вам точно говорю. И вампиров на дух не терпит. Один живет и никого не боится.
Легенда одним словом.
Эх, повезло-то как мне... Жрали бы меня сейчас упырики, если б не Либер.
- Ну чего уставился-то? - хмуро спросил Либер. - Давай раздевайся!
- А? - о Либере много чего говорили...
- Ага, - и он снова забулькал, то ли кашляя, то ли смеясь. - Дурак ты братец. Морду бы ты свою видел...
Юморист. Вот треснуть его по черепушке обломком трубы. Да нельзя, и не получится. Либер, несмотря на свою старость, еще десяток таких, как я, завалит и не задумается. И хотя мне уже сорок пять, было... Но соревноваться с Либером в ловкости я не хочу. Хоть он и на пару десятков старше меня.
По крайней мере внешне.
Я попытался встать, но вдруг за спиной раздалось громкое рычание и мне пришлось замереть. Как не замереть, когда в шею тебе кто-то горячо дышит. Зло дышит. И вонюче...
- Марта! - крикнул Либер. - Оставь человечка! Его и так чуть было не съели...
Дышать в шею перестали.
Я осторожно обернулся. И, что самое интересное, никого не увидел. Посмотрел на Либера. Тот, как ни в чем не бывало, возился около костерка. Точнее, нет, не костерка. Эдакая печка в стене. Я то знаю, что такое печка. Я видел. Еще до войны. На ней можно, как на костре, но гораздо лучше...
Оглядевшись, я обнаружил, что нахожусь в большом... Нет. В огромном помещении, чем-то напоминающем старый, заброшенный склад. И по обстановке подходит. Ящики кругом, какие-то цистерны. И
