Совершенно справедливо. Но зато тогда вы сможете по крайней мере умереть с гордым самосознанием, что ваша теория верна. Такая перспектива мало привлекала Деменса. Он молча покинул кабину и побрел к своему ложу из колючек. Мы стартовали. Через некоторое время гравиплан уже парил над развалинами, а затем приземлился недалеко от лаборатории. Я вышел и огляделся. Нигде ни одного аутогона. Может, они снова в разбойничьем походе? Прислушиваясь и озираясь по сторонам, переступил я порог лаборатории. Здесь камня на камне не осталось. Под ногами все хрустело и шуршало. Обрывки и запутанные клубки магнито- и перфолент, металлические спирали, реле мозга, вырванные сочленения и целые фрагменты внутреннего устройства аутогонов. Настоящий хаос! То, что до сих пор не было видно ни одного из порожденных Деменсом созданий, начинало меня беспокоить. Они должны были заметить гравиплан, а при ставшем уже легендарным любопытстве роботов следовало бы ожидать, что они находятся где-то поблизости. Но почему аутогоны прятались? Это походило на засаду. В любой миг могло последовать молниеносное нападение. Я условился, что мои спутники известят меня сигналом в случае опасности, а гравиплан поднимут на десятиметровую высоту, чтобы не рисковать им. Я же знал, как мне обороняться. Тишина постепенно становилась жуткой. Я никогда не ощущал страха при встрече с опасностью, которую видишь и оцениваешь, но чувствовать ее, не зная, откуда она грозит и что собой представляет, отвратительно. Я решил покинуть лабораторию, чтобы осмотреться, и, направляясь к двери, задел за что- то. С полки с грохотом упал кулак робота и остался лежать у моих ног, сжатый, как немая угроза. Нервничая, я отбросил его пинком ноги в сторону и прислушался. Раздался звенящий треск. А что, если за этим шумом я не расслышал сигнала об опасности! Кажется, все тихо. Нет, за моей спиной что-то перемещалось! Явственно послышался скрежет зубов. 'Черт побери', - только и успел я проговорить про себя, обернулся и замер как вкопанный. Передо мной, словно колонна, стоял гигантский аутогон и непринужденно меня разглядывал. Первый испуг, от которого я с трудом пришел в себя, был чепухой в сравнении с ужасом, обуявшим меня, стоило этому монстру открыть рот и совершенно спокойно произнести: - Добрый день. Вы кибернетик? - Конечно. - Я отвечал заикаясь. - Что же, ты не собираешься на меня напасть? Аутогон как-то покорно махнул рукой. - Ax, все это было недоразумение. И во всем виноват этот Деменс. - Ну, ну! Все же профессор Деменс твой прародитель. - Простите, сэр. - Вот так. Дал ли тебе Деменс имя? - Да. Я - Антей Второй. - Ага, я уже слышал о тебе. Это ты, должно быть, величайший олух из всей шайки? - Мне очень жаль. Я не понимаю, как это могло случиться. Со мной, вероятно, что-нибудь не все в порядке. - Как же ты догадался об этом? - Это было так. После того как была разгромлена лаборатория, я копался в рухляди. Думал, может, найду еще один кусок мозга. Мозг ведь всегда нужен. И тут я нашел несколько микрофильмированных книг: Анохин, Винер, Эшби, Клаус. Я их все прочел. Поразительно, какие прогнозы делали уже классики кибернетики. Но они говорили также и о границах, в которые я поставлен. Но что это за границы? При всем желании я не могу разузнать. Непонятно, почему этот старый рутинер, пардон, я хотел сказать 'профессор', не сообщил мне ни одной соответствующей информации. Я ведь не могу сам менять свою основную программу... - Да, это была ошибка Деменса, грубая ошибка. Ты не в состоянии понять, что мы сильнейшие и всегда ими останемся. - 'Мы'... Что это такое? - Видишь ли, это 'мы' тебе чуждо. Ты знаешь только 'я'. Поэтому ты нам подчинен, пусть даже ты будешь вдвое умнее и сильнее. - Могу я выучиться этому 'мы'? - Нет, этого ты не сможешь, потому что ты не общественное существо. Таким является только человек. Он высшая, социальная форма живой материи, во всяком случае в земной сфере. Логично? - Когда я слышу о 'логике', во мне обычно что-то отзывается звоном. Сейчас нет. Наверное, упадок сил, чего доброго, еще схвачу короткое замыкание! Значит, я так же умен, как человек, и все же много меньше, чем человек? Выходит, мы зря так долго надстраивали свой механизм памяти. Это ничего не дало? - Да, но это не беда. Противоречие можно устранить. Небольшая операция, не стоит и разговора. Я уже думал над этим и взял с собой все необходимое. - Большое спасибо, сэр... ...Через несколько часов мы снова приземлились на скале профессора. Деменс смотрел на меня как на привидение. - Вы живы, Гуман? - Не могу этого отрицать. - А что с аутогонами? - Все в порядке. - Я рассказал ему о моей встрече с Антеем Вторым. Аутогоны порождены вами. Они - воплощение вашей безумной идеи гибели человечества. Чудовища, не знавшие ничего, кроме принципа самоутверждения, стали умнее своего творца и, таким образом, впали в противоречие с самими собой. Механизмы накопления опыта были полностью закупорены. Я со своими спутниками, несколькими коллегами из философского института, сразу же приступил к перепрограммированию аутогонов. - И новая основная программа... - ...Звучит так: 'Я служу!' Как и надлежит автоматам. - Вы полагаете, что это поможет? - спросил Деменс. - Уже помогло. Я повел его к краю скалы, откуда можно было видеть всю площадь перед лабораторией. Там кипела работа: аутогоны расчищали развалины.
*
Об авторе
Известный писатель, драматург и автор телепостановок Гюнтер Крупкат родился в 1905 году в Берлине. Окончил гимназию, учился на инженера, был техническим работником, лаборантом. Попутно писал короткие истории и рассказы для газет и журналов, чаще всего детективного жанра. Некоторое время Г. Крупкат работал в области кинодраматургии, был корреспондентом газеты 'Берлинер Тагеблатт', затем в течение пяти лет сотрудничал на радио. В 1932 году его, как члена Компартии Германии и профсоюзного активиста, увольняют. Он находит работу в голландском издательстве, выпускающем в Германии журнал на семейные темы. Принимал участие в движении Сопротивления в Германии (с 1933 года) и в Чехословакии (в конце войны). С 1945 года журналист, участвующий в демократическом преобразовании ГДР, главный редактор ряда печатных органов. В 1955 году перешел на профессиональное положение писателя; живет в Берлине. Гюнтер Крупкат пишет произведения с острым занимательным сюжетом, приближенные к современности, преимущественно на научно-фантастические темы (свыше половины опубликованных им после 1956 года книг связано с вопросами космических перелетов). Ныне Г. Крупкат занимается проблемой биокибернетических автоматов. О современной прогрессивной фантастике он говорит так: 'Мы не гадаем на кофейной гуще и не составляем гороскопов, мы даем научно обоснованные и нарисованные фантазией картины будущего'. К наиболее значительным произведениям Г. Крупката относятся фантастические романы 'Невидимые' (1956), 'Лицо' (1958), 'Когда умирали боги' (1963), 'Корабль потерянных' (1965).
