Соломон Г А
Хан Батый
Г. А. Соломон
Хан Батый
Посвящаю с любовью моему другу M. П. БЛАГОВЕЩЕНСКОЙ
Много лет назад, в конце восьмидесятых годов прошлого столетия мне, тогда юному студенту- медику, пришлось сделать небольшое путешествие по Днепру. На пароходе я разговорился со стариком монахом, большим начетчиком, жившим в одном из приднепровских маленьких монастырей. Он и рассказал мне приводимое ниже предание, вычитанное им из бумаг, хранившихся в его монастыре, переложенное мною на стихи.
{7}
ПРОЛОГ
Ночь. На Днепре тишина. Безмятежно
Месяц глядится в него с высоты,
Светом своим озаряя прибрежный
Старцев приют, золотые кресты...
Дремой объята стоит молчаливо
Старцев обитель. В ней страж только
бродит,
На берег выйдет, посмотрит пытливо,
Шепчет молитву и тихо уходит.
Близилось утро, и робко, смущаясь,
Утра предвестник подул ветерок,
Пурпуром нежным оделся восток...
К брегу обители, тихо качаясь,
Лодка прибилась. В ней отрок трех
летний
Также покойно, как в зыбке родной,
Спал, убаюкан прохладою летней,
Бездны не чуя Днепра под собой...
{8} Сторож выходит на берег зеленый,
Видит ладью, удивления полн,
И, безмятежьем святым умиленный,
На берег быстро он выволок челн...
{9}
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1
За годом год, четыре года
Минуют быстрою чредой.
Вдали от жизненной невзгоды
Живет в обители святой
Малютка, иноков утеха.
Не по годам задумчив он
Бежит забав, бежит потехи
И часто, в думу погружен,
Он на холме сидит высоком,
Застыв в молчаньи одиноком.
2
Дивятся старцы :'Эко диво,
Как умудрил Господь дитя,
Как схимник важно, молчаливо,
Не засмеется никогда.
{10} Церковному прилежен пенью
Поет, как Божий херувим
Несет ко Господу моленье
Умильным голосом своим.
Веленьям старших он послушен
Как голубь, кроток, прямодушен'.
3
И жизнь обители обычной
Течет уставной чередой:
В постах, с молитвою привычной,
Да с повседневной суетой...
Весна... Но отрок богоданный
Еще задумчивее стал,
Как тень, он бродит грустный,
странный
Среди холмов, прибрежных скал
И часто там до поздней ночи
Сидит, вперив в пространство очи.
4
Душой и мыслию далекий
От жизни, что вокруг него,
Среди монахов одинокий
Бредет, не видя ничего.
{11} Забыл он сладость песнопенья,
Небрежен к службе стал святой
И часто, точно в упоеньи,
Беседует он сам с собой...
И сонм отшельников решает:
'То сатана его смущает...'
5
И диво дивное свершилось.
Вечерней трапезы был час.
Уж солнце за горы садилось,
И луч его прощально гас...
'Где отрок ?' - старцы вопрошают
- 'С ним не случилось бы беды...'
Искать в тревоге посылают
Его среди холмов гряды...
И посланный вернулся в страхе :
'За мной !'... За ним идут монахи.
6
И видят - на холме прибрежном
Сидит он в думы погружен,
И лик его преображен...
А над главой его с мятежным
Кружатся клектом три орла,
{12} То вдаль высоко устремляясь,
То крыльями главы касаясь...
И солнце, точно вестник зла,
Кроваво-красными лучами
Горит, садясь за облаками.
7
Толпою сбившися в тревоге,
Монахи в ужасе немом
Глядели, позабыв о Боге,
Завороженные, как сном...
Но вот один из них, старейший,
Стряхнув с души волшебства власть,
Воздвиг свой крест, огнем горевший
И возопил : 'Бесова сласть!
Рассыпься !... Именем Живаго
Тебе велю я !... Богу слава !'
8
Но заклинание святое
Звучит бессильно средь холмов,
И знаменье креста златое
Не разрушает страшных ков...
Вот встрепенулись старцы с шумом
И уж гуторят меж собой,
