Солженицын Александр И
Соображения об американском радиовещании на русском языке
Александр СОЛЖЕНИЦЫН
СООБРАЖЕНИЯ ОБ АМЕРИКАНСКОМ РАДИОВЕЩАНИИ НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ
В дополнение к уже обсуждённому в телеинтервью с конгрессменом Лебутийе, я должен ещё остановиться на основных чертах проблемы.
Такое впечатление, что руководство американским радиовещанием почти не видит или забывает реальное состояние того народа, которому ведётся вещание, - народа, принесенного в жертву, десятилетиями постоянно голодающего, но вынужденного оплачивать за счёт своего здоровья и жизни международные захваты коммунистов и насаженные ими режимы по всей Земле. Вся эта коммунистическая авантюра, её размеры, тщательно скрываемые властями от своего народа, - либо умалчиваются и западными радиостанциями, либо подаются смягчённо, обтекаемо, в лад 'детанту', оставляя накалённые вопросы народного существования без света, не помогая народу осознать глубину трагической ситуации.
Народ находится в безвыходности, отчаянии, апатии, у него отнята память и сознание о самом себе, - а американское радиовещание не помогает ему освободиться от коммунистической вдолбленной пропаганды, вернуть себе утраченные ценности и память о своей истинной истории, без которой он не может найти в себе силу противостоять коммунистическому гнёту, как это началось в Польше.
Верная линия радиовещания вызвала бы доверие в угнетённом народе, благодарность к Соединённым Штатам, - и вы нашли бы союзника, без которого Западу на сегодняшней Земле уже и не выстоять против коммунизма. Нынешняя линия идёт в ущерб самим Соединённым Штатам.
Все 30 лет американское радиовещание (я слежу и разбираю вещание только на русском языке) отклонялось от истинной цели - найти себе союзника в порабощённом русском народе - или даже шло против этой цели. Очевидно, уставы, которыми руководствуются 'Голос Америки' и русская секция радиостанции 'Свобода', порочны в самой своей основе - иначе не повторялись бы всё те же ошибки даже при смене администраторов. Вместо того чтобы дать русскому народу то, к чему он тянется, дать в русских понятиях, и хорошим русским языком, - передачи содержат (кроме ценной части своей - новостей, политических анализов и образовательных передач)
либо ничтожный хлам, дурно представляющий США в глазах русских слушателей, ниже истинного американского уровня, и на это впустую уходят и американские средства и время русских слушателей;
либо поучения, пренебрегающие национальными традициями русского народа и его православной религией, т. е. как раз в том самом направлении, как действуют и советские коммунисты. Вместо того чтобы привлечь к себе симпатии русского народа - его оскорбляют и отталкивают.
Эту ложную и вредную линию я объясняю предвзятостью тех теоретиков, которые вырабатывают стратегию американского радиовещания на русском языке, и даже невежественностью их в отношении того, что составляет суть русской истории и русской культуры многих веков. Они находятся в плену распространённых на Западе мифов, враждебных России, источник которых идёт ещё от Карла Маркса и питался революционными эмигрантами из России в начале XX века: о неисправимой якобы 'реакционности' всего русского народа, его традиционных взглядов, его государственного устройства и даже его религии. И вот, с самоуверенным легкомыслием направители американского радиовещания берутся 'исправить' русскую историю перед тем, как вернуть её обеспамятевшему русскому народу, препарировать её, убрать и замолчать всё, что кажется 'неприличным' леволиберальному взгляду. Это приводит к установлению предвзятой цензуры, которая особенно настойчиво вводится в 1981 году в русской секции радиостанции 'Свобода' после служебного меморандума г-на Джеймса Кричлоу, уже принятого к исполнению. (Этому невежественному и опасному документу я посвящаю Приложение А, а некоторым деталям действующей цензуры - Приложение В.)
Естественно, что американское радиовещание представляет американские взгляды на устройство государства и общества, но 1100-летнему народу это должно предлагаться как вариант, а не как директива, зачёркивающая его историю. И во всяком случае, ожидалось бы - полное американское разнообразие взглядов, включая 'молчаливое большинство', а не всегда только - взгляды журналистской столичной интеллигенции.
Русская секция 'Голоса Америки'. При богатстве передаваемых обзоров международных событий, всегда проявляется дипломатическое бремя от Госдепартамента, не позволяющее 'Голосу Америки' высказывать о советском режиме всю полную жестокую правду. Внутренние события в СССР, наиболее интересные слушателям, освещаются скудно: собственная информация 'Голоса Америки' бедна, а пользоваться, например, сообщениями антикоммунистической эмигрантской русской прессы (такими, как журнал 'Посев' во Франкфурте, газета 'Русская мысль' в Париже) радиостанция воздерживается. Даже когда приходят сведения о народных волнениях в СССР, радиостанция опасается их передавать (за недостаточной документированностью...), хотя люди, давшие те сведения (например, Михаил Зотов о забастовке в г. Тольятти в 1979), платятся за них свободой. Внутренние (из СССР) сообщения почти ограничиваются материалами немногих оставшихся в Москве диссидентов и отражают ограниченный круг населения. Все глубины страны остаются неосвещёнными.
'Голос Америки' проявляет повышенный интерес к литературным однодневкам новейшей эмиграции и почти не пользуется 60-летним огромным культурным богатством, созданным миллионной русской послереволюционной эмиграцией. На Западе существует несколько десятков книг той эмиграции, освещающих духовную и физическую историю нашей страны, в поисках этих книг русская молодёжь платит и тюремными сроками. Эти книги следовало бы читать по радио, и даже по несколько раз, - но это никогда не делается.
У русского населения создаётся от американского радио ощущение чужести: не знают нас и не интересуются нами, а всё о себе.
При нынешнем объёме передач без какого-либо повышения расходов 'Голос Америки' мог бы производить многократный эффект. Сейчас он даёт одну подлинно важную историческую передачу - '35 лет назад' (послевоенные события). Освободив свои часы от дребедени, он мог бы добавить несколько важных программ: 'Русская история начала XX века' (совершенно исковерканная в СССР), 'История революции и гражданской войны 1917- 1920', 'История ленинского и сталинского правлений', 'Борьба населения СССР против коммунистов во Вторую мировую войну' (эта тема тщательно избегается американскими радиостанциями, ибо Сталин ведь был союзником США!..). Но все эти исторические программы будут иметь пользу, только если подходить честно к русской истории, а не извращать её ещё новыми сокрытиями и однобокой трактовкой.
Особенности радиостанции 'Свобода'. По многим областям контактов с русскими слушателями радиостанция 'Свобода' год от года не прогрессирует, а регрессирует. И особенно значительное ухудшение произошло в 1981 году.
В отличие от 'Голоса Америки' - официальной радиостанции США, радио 'Свобода' было задумано как недостающий голос подавленного населения СССР (отчего и говорят они в передачах 'наша страна', имея в виду не США, а СССР). 'Свобода' имеет 15 редакций на языках наций СССР, о работе их я не могу судить. Но 16-я радиостанция должна была бы быть русской. И так называется. Но русскому народу отказано в том, что получают остальные нации. На радиостанции 'Свобода' господствует ложная теория, что не может быть собственно русских передач, а лишь передачи 'вообще для советского народа'. Так с самого начала русские интересы и русские национальные чувства и сознание изживаются, подавляются, обречены на стирание. Из передач на русском языке создаётся бессмысленный 'советский' гибрид, не удовлетворяющий никого. Из русской истории вычёркиваются многие события, крупные деятели и мыслители, не подходящие под либерально-демократическую трактовку. К суждению об отдельных моментах русской истории всегда охотнее привлекается не русский деятель, не русский учёный, а западный историк, хотя бы даже второстепенный, с поверхностными познаниями, или даже корреспондент. Для рельефности взгляда это неплохо - но не взамен взгляда русского, а наряду с ним.
Однако и объёма современной советской жизни радиостанция даже не пытается представить. Вне её изображения остаются: жизнь колхозного крестьянства; жизнь провинции (хотя по условиям глушения именно в деревне и в провинции 'Свободу' только и слушают); жизнь рабочего класса; жестокий быт армии; жизнь молодёжи, лишённой образования и брошенной в рабочие общежития; воспитание детей под полным контролем государства, - то есть всё основное, что и составляет советскую жизнь. Вместо этого передачи наполняются скриптами на ограниченные темы, составленными на восприятие узкого столичного круга (где 'Свобода' почти и не бывает слышна).
