Яблоко глубины

Но Кузнецов уже не видел его.

Он позабыл вдруг и кока, и бестолкового насмешливого матроса, и этот катер… И даже перестал на какое-то время чувствовать жесточайшую тошноту, пытавшую много злее, чем сотня вместе взятых похмелий…

Сергей, одиноко и потерянно стоя посреди отпрянувших от него, заворожено рассматривал свой кулак, использованный только что для удара.

Он видел, что рука ему незнакома.

Почти по-женски узкая кисть… костлявая, приглушенно посверкивающая серебряным перстнем с какими-то иероглифами… она была – темно-шоколадного цвета .

…Сергей благословил кромешную тьму, что выключила его мозг.

АЗИАТСКАЯ ХИТРОСТЬ

Невзрачный в белом халате смотрел в глаза худощавой женщины взглядом законченного профессионала.

– Пожалуйста, не волнуйтесь, – произносил он голосом белого мага из мыльной. – С вашим супругом работают лучшие специалисты клиники «Психо-Элит». Его заболевание излечимо. Мы называем это состояние психики «перенос». Хронический перенос… Но, впрочем, здесь пред нами случай своеобразный. Он представляет собой перенос обратный , как я бы определил.

– Не мучайте меня! – произнесла женщина, шмыгнув носом.

– Простите, – доктор изобразил на лице участливую улыбку. – Я только хотел сказать, что господин Кузнецов, по-видимому, до этого прискорбного случая долго и тайно терзал себя угрызениями ранимой совести. Какая у него социальная позиция? О-го-го! Он член совета директоров крупной фирмы. Он обладатель приличного состояния. Он благоденствует, покуда «простые честные» (доктор обозначил кавычки взглядом и кривою полуулыбкой) труженики едва ли сводят концы с концами!

Врач передернул плечиками и развел руки, на всякий случай подчеркивая кавычки (ну, вы же понимаете, что я сам так не думаю) и затем продолжил:

– Ваш муж пожелал уйти от ответственности перед этой слишком чувствительной… может быть, инфантильной совестью. И как же он это сделал? Он принялся воображать вдруг самого себя бедным, эксплуатируемым, несчастным… Очень даже бывает! Но только, понимаете ли, для этого маниакального «переноса наоборот» он избрал весьма… так скажем, экзотичный объект!

Причастник сокровенных тайн разума замолчал на миг, обдумывая появившуюся внезапно мысль, а после и озвучил ее:

– Возможно, здесь триггером послужил ощутимый шок от пересечения на скоростном лайнере временн о го пояса. Недавно я прочитал интересную статью коллеги о том, как резкий сбой биоритмов может перевести зреющее психическое заболевание из латентной формы… Простите, больше не буду отвлекаться! Итак, ваш муж стал воображать себя простым инструктором дайвинга, родившимся в захолустной стране – в Египте. Пределом его мечтаний – инструктора, я имею в виду – являются четыреста баксов в месяц, которые завоеваны тяжким потом. Причем они почти все уходят на пропитание многочисленных родственников… О, как рельефно, как, знаете ли, красочно он их себе воображает! Простите снова…

– Вы скажете ли мне хоть что-то определенное? – произнесла женщина с ровной интонацией безнадежности, взирая мимо эскулапа в окно и комкая мокрый платок в руках.

– Определенное? – отозвался тот. – Да… кх-мм… например… язык ! Вот, я вам определенно могу констатировать уже сейчас, уважаемая госпожа Кузнецова, что в области языка нашими специалистами достигнут явный прогресс. Позвольте поздравить вас! Потому что это свидетельствует, что, обратившись в клинику «Психо-Элит», вы совершили правильный выбор и не напрасно тратите ваши деньги.

– Пожалуйста, говорите точнее, – сказала женщина, глаза у которой вспыхнули вдруг надеждой, непрошенной и нежданной. – Какой язык? Причем тут вообще какой-то язык? И, прошу, не надо больше всех этих загромождающих путь к уяснению ситуации экивоков! Надеюсь, у меня нет необходимости напоминать вам, что я могла бы сделать и другой выбор.

В ответ на эту темпераментную речь доктор подобрался, кашлянул и продолжил уже другим, почему- то скорбным и строгим и, кажется, даже и обиженным слегка голосом: – Хорошо. Я поясню про язык. В подобных случаях это есть часть проблем… скажем… назовем это… внутренней цензуры сознания . Ну, проще говоря, мимикрии, которую начинает практиковать сознание больного с той целью, чтобы не выбиваться за рамки образа, навязываемого ему течением патологии. Так вот, ежели у нас это будет образ иностранца , – эскулап воздел палец – тогда немедленно перед внутренней цензурою возникает проблема я-зы-ка, на коем пациент будет осуществлять общение с персоналом и со своими родственниками. Вы понимаете?

– Да. Очень хорошо понимаю, – бессмысленно покивала головой женщина, завороженная интонациями как бы уверенности в голосе разливающегося перед нею доктора. Уверенности, которой так не хватало ее душе…

– Но, как правило, – продолжил ободренный покорностью слушательницы эскулап, – сия проблема вообще игнорируется сознанием пациента, утратившим связь с реальностью! Однако психологическая наука знает и исключения из такого правила. И благоверный ваш представляет яркий тому пример. Его безумие имеет систему , а это хороший признак. Ум, даже и пребывая в патологии, тщится воспроизвести какое-то правдоподобие ситуации… Как это вам известно, он вообразил себя египтянином. Следовательно, для общения с нами, «белыми людьми» (доктор изобразил на своей одутловатой физиономии снисходительную и, вместе с тем, «толерантную» улыбку), наш пациент будет пользоваться английским, как это и сделал бы, так сказать, «лирический герой» из его idea fix! А вот впадая в гиперэмоциональные состояния, больной имитирует – и, надо признать, очень убедительно! – некоторые ключевые созвучия из арабского, которых успел наслушаться в изобилии во время своего рокового отдыха в Египте.

– Ну, так и что же?! – взорвалась женщина. – Скажите, наконец, главное! Теперь он до конца жизни так и будет воображать себя египтянином?!

– Успокойтесь! – торжественно произнес доктор. – Надежда – есть. Об этом я и пытаюсь рассказать вам. Такие «воспоминания» не вписываются в овладевшую его разумом idea fix, а значит… в конце туннеля забрезжил свет! Я даже бы рискнул назвать окончательное и полное исцеление господина Кузнецова… г- хм… гарантированным . Не утаю, что для этого нам потребуется подключить новую и дорогостоящую методику психической терапии. Конечно же, решать вам. Однако, коли уж начало процесса исцеления налицо, странно было останавливаться на полпути. Я думаю, – с видом рождественского деда просиял доктор, – вы не откажетесь убедиться в наших успехах лично.

И с этим словами он встал.

Немедленно поднялась и женщина, всматриваясь в его лицо и подаваясь к нему.

– Как?! То есть… вы предлагаете мне вот сейчас поговорить с ним? И Сережа… он будет отвечать осмысленно и… по-русски? И он узнает меня??

…Лучащийся покровительственной улыбкой врач прикоснулся к пульту. Он был заворожен собственной проникновенной речью и твердо верил – по крайней мере, сейчас – что именно усилиями его «Психо-Элит» скорбный главою муж возвращается, постепенно, из лабиринта безумия в мир нормальных людей.

Прозрачное и толстое стекло дверей комнаты для свиданий с родственниками разошлось в стороны, и