Крик в тумане

Её жизни порвалась нить.

Ну не поставили камень ей,
Ну и что ж, зато портрет
Как наилучший памятник
На пачках сигарет.

Скуришь пачку и в урну,
Где праху и пеплу порт,
Окурки кувыркнутся пурпурно
На смятые карточки морд.

Грязный ящик урна, но я
Секунду помолчу над ним —
Ведь мы в нём отходами Бытия
Память хороним и храним.

1959

Каменный цветок

Первый час. Я слушаю Прокофьева.
Свет погашен.
Тени у стола.
Разорвав черновики браковые,
Забываю личные дела.
На стене танцуют исступлённые
Контуры встревоженных ветвей,
И рыдает вздохами и стонами
Музыка под блики фонарей.
Ящерица выползла зелёная,
Извивалась, за собой звала.
Присмотрись, гора скрывает склонами
Парня из уральского села.
Он любви заради чудо выстроил,
Век из камня сказку высекал —
Повелось так издавна да исстари
Меж базальтовых уральских скал…
… Ночь не спит.
Заслушалась Прокофьевым.
Тени у стола.
Шкала горит.
На стене узор — уже за окнами
Ветер не качает фонари.

1959

Не говори!

Ну что ж, если стихи фальшивят,
Не спрашивай и не кори,
О старом шиворот-навыворот
Не говори,
Не говори!

Любить того, кто не вернётся —
Под силу тяжесть ли для нас?
Как измождённая работница
Склонилась над Невой луна.

О, если знать бы, что загубим
Движеньем неразумным губ,
Тогда одним бы жестом грубым
За всё былое бросил рубль…

1959

Мать

Полотенец хрустящих и тонких
Ты охапку внесла со двора
И развесила в кухоньке ловко,
Сотворительница добра.

Дорогая моя старушка!
Запрещаешь ходить босиком,
Вечерами взбиваешь подушки,
Крепко пахнущие молоком,