многомиллионного состояния.
Да что там… При нахождении в крепости я сам приобрел за деньги последний план телеграфных и телефонных сообщений. – Ротмистр вновь кивнул на стопку бумаг.
И так во всем…
А вот последние сведения… Японский коммерческий агент Казаками, которого я подозревал в связях с многими нашими офицерами спешно выехал на родину. На следующий день я провел обыск в его доме. И что вы думаете? В клочках старых газет случайно был найден телеграфный бланк с пометками карандашей на английском языке: новые форты – 12 тысяч рублей; минные заграждения 8 тысяч рублей; батареи 16 тысяч, подробная дислокация Владивостокского гарнизона 3 т. и т. д. всего на сумму 69 тысяч рублей.
А вскоре после этой находки я получил через начальника штаба крепости из Главной квартиры маньчжурских армий 10 планов фортов, батарей и общий план Владивостока.
Документы эти приобрел действительный статский советник Павлов через какого-то американца в Японии, примерно за 10 тысяч рублей.
– Каково? А? – Михайлов развернул лист прозрачного холста. – Впрочем, это только копия… Скорее всего, снятые с украденных…
– П-прошу вас, господин ротмистр… – Ошалев от обилия явно негласных сведений, попытался вставить свое слово Круглов. – Возможно мне не стоит знать столь пикантных…
– Отнюдь…- Усмешливо глянул ротмистр. – Неужели я похож на безрассудного болтуна? Теперь вы, господин вольноопределяющийся сами стали носителем сведений, составляющих государственную тайну. И ни в какой службе в ином качестве, кроме как моего сотрудника, применены не можете…
– А если я все таки не соглашусь? – Сергею крайне не понравился способ, к которому прибегнул его уговорщик.
Тогда вам будет предоставлена отличная возможность продолжить службу в куда более отдаленной от цивилизации местности, чем вы можете себе представить. – Скажем на севере Камчатского полуострова… Отличное место для сохранения военной тайны.
– Ну и каким же образом вы собираетесь использовать меня? – Вовсе не убежденный в окончательной победе своего оппонента поинтересовался Сергей, что бы получить временную отсрочку от принятия решения.
Поверьте… Я давно вынашивал эту идею… – Глаза ротмистра блеснули. – И готов был бы принять участие в ней самолично. Увы, моя личность слишком хорошо известна в определенных кругах.
Суть в следующем: Нужен человек, совершенно неизвестный в городе. Смелый, решительный, обладающий отменной реакцией и сообразительностью.
Мы подберем вам соответствующие документы, наряд, легенду. К примеру, выдадим за молодого инженера, прибывшего служить в крепость. Ваше образование и происхождение легко помогут достичь достоверности. В силу любознательности характера, вы естественным образом будете интересоваться китайскими традициями и стремиться изучить китайский язык. Не исключена и легкая авантюрность характера, склонность к легкомысленному времяпрепровождению.
Я постараюсь внедрить вас в окружение некоторых заведомо подозрительных лиц. А в первую очередь к коммерческому агенту Дайцинской империи Ли-тзьяо. Это бывший хунхуз, одно время стоял во главе нелегального китайского самоуправления, очень часто ездит на форты, и почти еженедельно отсылает донесения о положении Владивостока в китайское министерство иностранных дел.
А лучшим способом достичь этого будет… – Тут ротмистр едва приметно мигнул глазом, и продолжил, – будет публичный дом, известный под названием 'Северная Америка'. Содержит его американская подданная Жанета Чарлз.
До этого она содержала подобное заведение в Порт-Артуре пополам с какой-то испанской авантюристской, кажется, по фамилии графиня Бевэт; дом этот был закрыт за шпионство.
Эта приятная во всех отношениях дама имеет привычку быть на содержаниии только у постоянных клиентов. Причем имеет к выбранным ею лицам некоторую своего рода привязанность и верность. Сначала она жила с лейтенантом флота Бахтиным, он в этом доме жил безвыходно, вел ее домашние приходо- расходные книги. – Михайлов заметил, что слушатель начал проявлять признаки нетерпения и заторопился. – Так вот… Когда по моему представлению лейтенант Бахтин выслан из крепости, то Чарлз очень быстро сошлась с инженером Любомиром Гердец – это серб, венгерский гусар, окончил политехникум в Вене, во Владивостоке занимался подрядами у инженера Жигалковского, заведуя важными работами по укреплению Русского острова.
С большими трудностями я сумел депортировать инженера из страны. И вот теперь у мадам никого нет. Она находится в свободном поиске…
Сергей, весь опыт общения с прекрасным полом которого сводился к весьма непродолжительным свиданиям со знакомыми курсистками, почувствовал, что его уши слегка порозовели.
Господин ротмистр, но к чему все это? Столь сложная интрига… Я вовсе не готов дать свое согласие.. – Оговорился он, – просто любопытно.
Михайлов провел указательным пальцем, расправляя свои роскошные усы. – Дело в том, что не за горами весьма решительные события. Я имею в виду военное решение конфликта… Это к слову ни для кого не секрет… Однако в условиях военного времени все резиденты японского генерального штаба будут немедленно депортированы из Владивостока.
– Ну и? При чем тут я?
– А для чего мне после вычислять ее заново? Куда проще создать ее самому. – Закончил Михайлов. – Мы создадим своего резидента…
– Понятно…- Разочарованно протянул Круглов. – Ну, хорошо, а дальше?
А дальше… Глобальная дезинформация… – Ротмистр явно уселся на любимого конька. – Не забывайте, Японцы плотно работают и с Германской разведкой. Мы сможем…
– Извините, господин ротмистр, я, конечно не достаточно владею обстановкой, но…- Сергей на мгновение задумался, подбирая слова, – если бы все было так просто…, но мне кажется дело куда более запущено. Начать с того, что даже находясь в караульном помещении я сумел выяснить весьма пикантные подробности, касающиеся расположения и дислокации наших войск. Как быть с этим каналом?
– Что вы имеете в виду? – Вскинул брови Михайлов.
– А вот… – Сергей вытянул из кармана сложенную вчетверо газету. – Последний номер 'Русского инвалида', в этом номере, как и в ряде предыдущих, напечатано объявление, призвавшее высылать материалы к годовщине того или иного полка.
А вот и очередные отклики на него. Кстати, здесь имеется не только точный адрес расположенной во Владивостоке Н-ской части, но и краткая история ее существования. Я уже не говорю о званиях, должностях и фамилиях командиров и офицеров… – Сергей протянул газету ротмистру. – И вообще, разве это нормально, когда в караульном помещении истопником работает натуральный китаец?
– Крыть нечем. – Михайлов развел в стороны руки. – Все так… Но если с этими случаями бороться практически невозможно… По ряду причин. То… мы можем перекрыть этот поток лишь в месте, где он из тысяч ручейков собирается в единую реку. По возможности заменить особо ценные сведения правдоподобной дезинформацией, а заодно выявить и самих информаторов.
– Итак? – Каково будет решение? – Взял он быка за рога. – Да или нет?
– Прежде всего, я вовсе не боюсь ваших завуалированных угроз отправить меня в самое захолустье. – Отозвался Сергей. – Однако… Мне нужно подумать. Это слишком ответственное и непростое решение.
– Хорошо. – Сегодня я отправлю вас обратно в караул, а завтра вызову снова. – Не стал упрямиться Ротмистр. – Не подумайте, что это недоверие. – Там вы будете наименее подвержены возможности быть узнанным… впоследствии, – он хитро усмехнулся, и добавил, – в случае вашего согласия.
Окончив беседу, ротмистр вызвал в кабинет унтер-офицера. -Доставьте господина вольноопределяющегося в казармы второго полка. Передайте поручику Лыжину мою просьбу… Разместить с возможными удобствами, обеспечить бельем. Да, и главное… пусть сводят господина вольноопределяющегося баню.
Он повернулся к стоящему у дверей Сергею. – А с вами господин Круглов, я не прощаюсь. До завтра.
