реакция выдернули пистолет из кармана, палец нажал спуск, рука напряглась, готовясь погасить отдачу, а разум отклонил ствол чуть вниз, в ноги. Пламя вспышки, грохот, первая помощь раненому — на этом операция «Прыгающие тени» должна была завершиться, но… Вместо выстрела послышался безвредный металлический щелчок осечки. Увидев пистолет, Толстых отпрянул, и нож только скользнул по плечу Волошина. Инспектор поймал нападающего за запястье, и они оба упали. Толстых подмял его под себя, и хотя Рита с перекошенным страхом лицом изо всех сил тянула бандита за волосы, тот, казалось, этого даже не чувствовал. — Беги звонить, — крикнул Волошин. — Быстро. В общем-то звонок был не нужен, он прекрасно понимал, что помощь прийти не успеет, все зависело от него самого, но следовало отправить девушку подальше от опасного места. Рита побежала, оглядываясь туда, где сцепились на пыльном асфальте двое вооруженных мужчин. Волошин чувствовал, что нападающий сильнее, и этой силе надо было противопоставить умение и навыки, приобретенные во время специальной подготовки. Он попытался взять руку противника на излом, но тот разорвал захват и дважды ударил ножом в спину. Один удар пришелся по касательной, второй пробил легкое. Волошин достал преступника пистолетом в висок, но правая рука плохо слушалась, и сильного удара не получилось. Толстых за ствол стал выкручивать пистолет и завладел им, а Волошин подхватил брошенный нож. Теперь они катались по земле и били друг друга рукоятками оружия. Бандит наносил безжалостные и расчетливые удары — в самые болезненные, уязвимые места, короткие липкие пальцы пытались сжать горло, выдавить глаза, разорвать рот. Волошин вспомнил, как несколько часов назад боролся с сынишкой, старательно оберегая родное мягкое тельце, и тот тоже старался не причинить ему боли. Андрюшка даже не знает, что на свете есть люди, для которых нет родных и близких, не существует чужого горя и чужой боли, которые не остановятся ни перед чем. Сейчас он спит в своей кроватке, не подозревая, что опасный преступник, для которого нет ничего святого, пытается убить его отца. И похоже, что ему это удастся — вскоре наступит слабость от потери крови, и тогда… Ну нет! Рванувшись, он нанес удар — резкий и точный, решающий. Толстых обмяк. Волошин сбросил убийцу с себя, завернул ему руку за спину, отбросил нож далеко в сторону. Силы уходили, и он уже не мог передернуть затвор, поэтому щелкал курком раз за разом, пока боек наконец не разбил капсюль. Грохнул выстрел, второй, третий… Скрипнули тормоза, двое выскочили из машины, Волошин, не узнавая, крикнул: «Стой, стрелять буду!» — Свои! Он разобрал голос Лактионова и еще успел сказать: «Держите его крепко здоровый, гад!» А потом наступила тьма. За эту операцию Волошина представили к ордену. По случайному стечению обстоятельств награду ему вручили в тот день, когда был расстрелян Толстых. Где-то в местах не столь отдаленных отбывал длительный срок Братков. Ничего не зная об этой истории, работали, отдыхали, веселились и печалились люди, которых «тени» не успели унизить, искалечить или даже убить. А Волошин, играя с сыном, старался, чтобы он не видел шрамов, — у Андрея сразу портилось настроение. Словом, жизнь шла своим чередом.
