вызовешь подкрепления и запретишь им идти по нашему следу.
Турус внимательно посмотрел на меня и кивнул:
– Хорошо. Выпьем?
– Только воду, – усмехнулся я, – мне еще предстоит долгий путь.
– Как знаешь, – пожал плечами Турус и плеснул себе вина. Я достал из своего мешка свою кружку и налил в неё воды.
Мы немного посидели в тишине.
– Ты запомнил лицо колдуна? – спросил я Туруса.
– Конечно, а к чему этот вопрос?
– Мне просто интересно, когда ты будешь делать татуировку с его мордой колдуна.
– Никогда, – пожал плечами изгоняющий, – ведь его убил ты.
– Я его не убил, а добил. Есть большая разница.
– В любом случае последний удар нанес ты, да и удар колдуна принял на себя тоже ты.
Даже невооруженным взглядом видно, что Турус расстроен сложившейся ситуацией. Немного гордыни есть в каждой из нас, даже в верующем инквизиторе, а убийство почти повелителя боли это серьезный повод для гордости.
– А если бы это сделал твой паладин? Ты бы тоже не стал наносить тату?
– Почему? Ликвидировал его мой отряд, значит и колдун мой.
– А чем ситуация со мной отличается? Я нанятый проводник с функциями советника специально для этой операции и был подчинен тебе. Поэтому колдуна убила твоя команда, а значит, что ничего не мешает начинать накалывать морду этой твари.
– Ты прав, – произнес повеселевший Турус, после небольшого обдумывания этой мысли.
Мы еще немного посидели в тишине.
– Знаешь, Сен, а ведь ты оставил мне много информации о себе, – усмехнулся Турус.
– И что тебе бросилось в глаза? – полюбопытствовал я.
– Много чего. Амулет вольного мага. Необычная одежда, причем её странность на первый взгляд не бросается в глаза, мало ли кто где и как одевается, но я много путешествовал и нигде больше не встречал такой же одежды. Это если не брать в расчет того, что она выдержала поцелуй Азриля, который не каждый гномий доспех из синей стали сдюжит. Ты совершенно не разбираешься в товарах – даже не попробовал пройтись по всему складу. Но с другой стороны, очень неплохо ориентируешься в алхимических ингредиентах. У тебя обширные знания в демонологии. И это если не вспоминать твою нечеловеческую живучесть, – Турус хлебнул вина и, усмехнувшись, извинился, – в горле пересохло.
– И что? Если взять то, что ты знаешь, то меня действительно можно спокойно вычислить. Именно поэтому я взял с тебя личное слово и слово церкви Триединого. Это гарантирует мне отсутствие лишнего любопытства с вашей стороны.
– Почему ты так уверен? Я же не вся церковь.
– Потому что, – я усмехнулся, – о тебе ведь тоже много можно сказать. Ты личный подручный Патриарха и в иерархии церкви стоишь очень высоко. Не удивлюсь если после этого дела тебя официально повысят, к примеру, до главы ордена Изгоняющих. Помимо всего прочего, ты являешься символом церкви. Настоящий пламенный борец с демонами. Церковь не пойдет на нарушение твоего слова, если это вскроется, то ущерб репутации будет колоссальным. А тебя придется отправить в дальний монастырь искупать грехи. Да и не интересен я церкви. Я все-таки какой-никакой маг, обратить меня в веру вряд ли получится, с колдунами я не связан, угроз стабильности церкви не несу.
– Ты, конечно, прав, но тогда почему ты так активно не хочешь поддерживать официальные отношения с нами?
– Мне в принципе не хочется известности, а участие в таком налете просочится в массы однозначно. Так что не стоит. Если у меня появится интересная информация, мало ли еще один колдун-смертник появится на пути, – я усмехнулся, – то я сам тебя найду.
– Знаешь как?
– Насколько мне известно, твоё постоянное проживание находится в монастыре святого Беризальда.
– Всё верно, – удовлетворенно кивнул Турус.
– Но когда ты пойдешь на повышение, и тебя переведут в другое место, то оставь мне весточку. Договорились?
– Если вдруг такое случится, то обязательно, – рассмеялся Турус.
– Ладно, думаю мне с командой пора уходить. Насчет разбойников соглашение в силе?
– Конечно.
Быстро перекусив и попрощавшись с остальными участниками операции по очищению мира от колдунов, мы сгрузили честно заработанное непосильным трудом на зомби, пинками подняли разбойников и ушли в лес.
Через десять часов пути мы наткнулись на небольшую полянку и остановились на привал. Я отошел немного в лес, и воспользовался довольно простым заклинанием для приглашения лешего.
Прошло пять минут, леший не появился.
'А ты думаешь он тут есть'?
Учитель говорил, что они почти всегда в свободных лесах есть.
'Ну, значит ты лешему не интересен'.
Возможно, но это нежелательно.
'Тебе и так слишком часто везло'.
Что верно, то верно.
Я закурил сигариллу, присел на ближайшую кочку и оперся локтем на пенек.
Устал я что-то. Странно как-то.
'Может последствия поцелуя'?
Возможно. Тогда стоит быстрее добраться до дома и попросить учителя проверить все ли со мной в порядке.
– Это уже верх наглости, – брюзгливо произнес пенек из-под моего локтя.
Ровно за один удар сердца, я оказался на ногах с обнаженным мечом.
– Мало того, что сам пригласил, к тому же без подарка, дык еще опирается. Хорошо хоть еще ноги не вздумал положить, – продолжал брюзжать пенек.
БлядьТвою мать, это же леший.
'Как догадался'?
Шиза, я тебе, что говорили по поводу сарказма в неуместное время?
'Всё. Молчу'.
Вот так бы всегда.
Моему вниманию предстал невысокий субъект цвета дубовой коры со старческим лицом. Интересно как я не смог его увидеть? Он же совсем не похож на пень.
– Прошу прощения, уважаемый, – обратился я к лешему, – я вас не заметил.
– Еще бы ты меня заметил, – буркнул тот, – чего приперся?
– Хотел попросить замести за нами след.
– Что дашь? – по-деловому спросил старик.
– Честно говоря, кроме сырой маны мне нечего дать.
– Много?
– Сколько сейчас есть.
– А сколько сейчас есть?
– На пять десятков небольших огненных шаров хватит.
Леший задумался, потом махнул рукой и произнес:
– Договорились.
– Только еще одно условие, – добавил я.
– Какое?
– Я должен быстро и спокойно вернуться к своим друзьям, не надо меня плутать по лесу. И
