Молодец

Как на страшный на суд
Ноги сами несут.

Тишь и темень везде.
Свет — в последней избе.

И — косяк-то знаком! —
Прямо в пляску — снопом.

Разом пляс стал:
Вздох, стон, причет.
Рукой застят,
Водой прыщут.

Жужжат, жмутся
Гурьбой, сбродом.
Чужой тут же,
Стоит одаль.

— Ну-кось, девки, —
Шагнул к телу.
Глядит. — Очи взвела, — Села.

Встает, ровно в дрёме
Тяжкой, неведомой.
— Брат у меня помер.
— Бедная! Бедная!

Серая ты верба! —
Люлькают, пестуют.
И мoлодец первый:
— Царство небесное!

Уж ты рожь моя-нерушенная-мед,
Проводи меня, Маруся, до ворот!

Ветер да ивы.
Тихий, не дерзкий.

Голосом льстивым:
— Выслушай, сердце!

В кротости просим!
Милости райской!
Встану с допросом —
Не отпирайся!

Брось свою хитрость!
— Сердце, клянусь:
Прахом рассыплюсь,
Ввек не вернусь!

(Рученьки сжаты,
Ноженьки ноют).
Нашего брата
Правдою кроют!

До сердцевины,
Сердь моя, болен!
Знай, что невинен,
Знай, что неволен!

Сам тебе в ручки,
Сердце, даюсь!
Крест мне и ключ мне:
Ввек не вернусь!

Лют твой сударик!
Лют твой румяный!
Полночь как вдарит,
Волком как гляну —

«Знаю мол чья мол
Кровь в твоих жилах!»
Всё мне до самой
Капли и выложь —

И разорвется