вызывать ветер, то ему лучше убраться отсюда вместе с Бисом. Луна уже сместилась, и Винсет и его семья будут в безопасности до следующего дня. Если бы сад был освящен, Дарил бы сюда и не сунулась.
Позади них послышался гневный вопль, и Дженкс съежился, когда рев ветра вернулся. Изогнувшись, он медленно посмотрел через плечо Биса, не пребывая в восторге от того, как резко и неровно он летел. Он бегло глянул назад, ожидая увидеть позади разочарованную женщину, но на траве никого не было. Чувство радости наполнило его, пока он не заметил черное бурлившее облако, несущееся за ними и перекатывающееся по траве, оставляя ее нетронутой.
– Святое дерьмо! – воскликнул он, заметив небольшую светлую фигуру в центре. – Бис, она летит! Эта чокнутая сука летит!
Гладкие крылья Биса забились неровно. Глянув назад, он быстро сглотнул.
– Она летит по лей-линии. Дженкс, я не знаю, как она это делает и кто она такая!
Указав на них мечом, женщина сжала зубы и усмехнулась, было очевидно, что она хочет сразиться с ними. Ее маслянистые локоны лежали ровно, одежда облегала ее тело, как вторая кожа. Громкий шум воздуха отражался от соседних зданий, а деревья стояли спокойно.
– Вперед! – пронзительно крикнул Дженкс, стукнув Биса по плечу. – Надо спрятаться!
Тепло улицы волной накрыло их, когда они вылетели из парка. Пригородные дома сменялись зданиям, проплывая мимо размытыми пятнами. Автомобили казались вспышками света и шума, но она продолжала преследовать их, оставляя за собой возмущенные сигналы автомобилей и звук искореженного метала. Послышался звон бьющегося стекла, Дженкс вжался в Биса и на него накатила новая волна страха, когда он понял, что если взлетит в воздух, то погибнет. Полет Биса становился все головокружительней, пока он скользил между зданий, и Дженкс глянул назад.
Им не удастся сбежать.
– Вниз! – крикнул он, звук голоса пропал в кричащем ветре. – Надо спрятаться, Бис!
Резко взмахнув крыльями, Бис сложил их, направляясь к речке под мостом.
– О-о-о-о не-е-е-ет! – закричал Дженкс, опустив голову.
Внезапно оказавшись в темноте, Бис расправил крылья и замахал ими порывисто, но с глухим звуком врезался в стену и скатился, приземлившись в грязной и липкой воде. Вонючая грязь разлетелась, окатив Дженкса холодом. Встряхнув головой, он лег на Биса, пытаясь понять, что же произошло.
«Я в какой-то яме», – понял он, пульс, бился так сильно, что его трясло. – «Я жив». Над ним слышался ветер, который визжал, как женщина, находившаяся на поле боя. Бис шевельнулся под ним, и Дженкс приложил палец ко рту, когда горгулья открыл глаза. Они вместе вслушивались, как бьется стекло и что-то тяжелое падает на землю. Ревущий ветер стал медленно затихать, стали слышны крики людей и приближающийся вой сирен.
Отряхиваясь, Бис начал хрипло смеяться.
– Святое голубиное дерьмо. Еле пронесло, – сказал он, медленно садясь, пока Дженкс не взлетел.
Гнев Дженкса из-за радости в голосе Биса ушел, когда он понял, что они в порядке, что они выжили и снова увидят рассвет.
– Ты только подумай! Я ведь заставил ее отправиться за мной, Бис! – сказал он, тряся крыльями, пока грязная пыльца не осветила эту дыру.
Бис стоял по колено в грязи, его кожа стала розоветь, когда он повысил температуру тела. Радуясь теплу, Дженкс подлетел к его плечу, стараясь оттереть грязь с одежды. Маталина определенно будет не в восторге, и он с завистью смотрел, как грязь на Бисе сохла и отваливалась.
– Думаешь, она ушла? – спросил Бис, пристально глядя на светлый прямоугольник впереди.
Дженкс метнулся на открытый и более свежий воздух, зависнув и задрав голову возле выхода. Уперев руки в бока, он медленно и долго присвистнул.
– Она разгромила улицу, – сказал он громко, глядя на сломанные уличные фонари. – Свет вырубили. Полицейские сейчас приедут. Нам пора убираться отсюда.
Услышав звук скребущих когтей, он задрожал и быстро вылетел на тротуар, когда Бис вылез наружу, как осьминог. Бис потряс крыльями и понюхал подмышку. Он сменил цвет, став черным, чтобы остаться незамеченным. Сирены уже звучали ближе, казалось, сгоняя обезумевших людей вместе.
Нахмурившись, Бис мрачно защелкал пальцами, изображая мелодию, которая показалась Дженксу похожей на Моцарта, когда он увидел разбросанные машины и разбитые стекла. Трясущимися руками Дженкс достал комочек меда из сумки на поясе и съел его, восстанавливая уровень сахара прежде, чем у него начнут болеть мышцы.
– Как думаешь, все нимфы похожи на эту? – спросил Дженкс, радуясь, что грязная вода не добралась до его закуски.
– Понятия не имею.
Взмахнув крыльями, Бис взлетел в воздух. Дженкс присоединился к нему, подлетев так, чтобы можно было разговаривать. Ночной воздух казался тяжелым и теплым и необычно душным, пока они летели вниз по улице по направлению к парку. Только малая часть города была обесточена, парк же вообще выглядел нетронутым.
– Может нам стоит проверить Винсета, – сказал Дженкс, и горгулья, вздохнув, развернулся и полетел к свежей траве, чтобы проверить, а Дженкс уже обдумывал завтрашний день. Он обещал помочь Винсету, и он поможет, даже если дело оказывается в дриаде, запертой в статуе воинственной нимфой.
Он должен помочь этим людям, и он должен успеть сделать это до завтрашней полночи.
Глава 3
Даже из своего стола Дженкс мог слышать, как просыпается за рекой Цинциннати. Приглушенный звук радио доносился из третьего по счету дома вниз по улице; тяжелые удары, доносившиеся с далеких заводов, походили на биение сердца и были слышны только пикси и фейри. Гул тысячи автомобилей напоминал улей, который он изводил, когда был ребенком и жил в лесах недалеко от города. Жить в городе не так уж плохо, если ты можешь найти пропитание.
Дженкс в волнении сел в свое любимое кресло, задумавшись о том, как обеспечил семью. Игрушечная мебель, на кресле из которой он так удобно устроился, была куплена в прошлом году на гаражной распродаже за 5 центов. После очистки, повторной обивки шелком паука и набивки тополиным пухом, – подумал пикси, – эта мебель стала лучшей всей, которую он видел, даже лучше той, из магазинов, куда брала его с собой Рэйчел. Даже лучше, чем мебель Трента Каламака. Задумавшись, он провел большим пальцем по плющу, который Маталина вплела в ткань. Она была мастером своего дела, особенно сейчас.
Немного пыльцы скользнуло с него, упав под кресло, но свечение от нее было почти незаметно в луче света, падающем сквозь трещину в бюро. Массивный дубовый стол с его трещинами и укромными местами служил им домом всю зиму, но после того, как Маталина провела вчерашний вечер на колокольне, ожидая его возвращения, она ощутила приход весны, и решила, что пора переехать. Ну, вот они и переезжали.
Громкая болтовня его дочек была едва слышна, так же, как и похабное стихотворение, которое выкрикивали четверо старших сыновей, весело ухватившись за углы стола, сделанного из палочек от фруктового мороженого, и направляясь к слишком узкой трещине.
Маталина громко давала указания, и наконец, крышку стола подняли достаточно высоко. В начале шум стоял невозможный, но потом Маталина отправила большую часть детей найти осиное гнездо и выкрасть часовых. Все его дети пережили зиму. И сегодня они это отмечали, но груз ответственности не давал ему покоя.
