Лос-Анджелесе.
В порыве восторга я хлопнула ладонью по постели:
— Не хочешь проверить на прочность?
Сет приподнял бровь, и я тут же устыдилась собственной глупости. Разумеется, мы не могли проверить кровать на прочность. Шутка сорвалась с моих губ, прежде чем я успела что-то сообразить. Моя радость тут же надулась пузырем и лопнула, а реальность влепила мне пощечину. Какая разница, где я — на холодном островке или на широченной постели под уютным стеганым одеялом? Нам с Сетом никогда не достичь вершины близости, столь вожделенной. Не знаю, почему эта мысль показалась мне столь болезненной именно сейчас, но дело обстояло именно так. Иногда я могла совладать с лозунгом «руки прочь» наших отношений, но временами он меня просто убивал. Однако лучше уж так, чем убивать Сета.
Сет заметил, как переменилось мое настроение, и нежно улыбнулся. Ограничение физической близости огорчало и его, но он справлялся с этим с бесконечным смирением. Я не раз говорила ему, что он вправе искать дешевых сексуальных развлечений где угодно, раз уж я занята исполнением «служебных обязанностей» суккуба. Но он ни разу не воспользовался моим великодушием. Твердил, что хочет быть со мной, и только со мной. Не дрогнул ни разу, и я всегда изумлялась его силе воли.
Заглаживая неловкость, вызванную моей шуткой, он покачал головой:
— Я слишком устал, чтобы ее испытывать. Но ты, Джорджина… Что ж, если хочешь…
На его лице снова блуждала опасная улыбка, и я чувствовала, что начинаю улыбаться в ответ — так же коварно. Пусть нам нельзя касаться друг друга, не заплатив за это высокую цену, — я могу трогать себя сколько угодно.
А Сет… Что ж, Сет обожал наблюдать.
Глава 2
На следующее утро мы с Сетом спустились вниз, чтобы попасть на заседание суда. В лифте, подавив зевок, я опустила голову на плечо Сета. Погладив меня по спине, он рассеянно коснулся губами моих волос.
— День будет долгим, — вздохнула я.
— Ты выяснила, что это за дело?
Заминка в его голосе дала мне понять, насколько странным ему казалось все происходящее. Но разве можно было его винить за это? Я кивнула, и он спросил:
— В чем там суть?
— Убийство, — ответила я, зевая в который раз.
Сет уставился на меня.
— Убийство, — повторил он бесцветным голосом.
— Точно.
Мы шли по направлению к конференц-залам отеля. Прошагав в молчании несколько минут, он заговорил снова:
— Не могу поверить — ты даже зевнула, говоря об убийстве.
— А что тут интересного?
— Это убийство! А мы… ведь мы имеем дело с бессмертными, разве нет?
Миновав длинный коридор, мы внезапно натолкнулись на небольшую толпу перед дверью конференц-зала, в которой затесалась всего пара-тройка обычных смертных, большинство же были бессмертными — демонами, вампирами, бесами. Даже несколько суккубов и инкубов. Мне, однако, редко приходилось видеть такое столпотворение бессмертных, и меня даже зашатало от обилия опознавательных сигналов. А если говорить точнее, от их ауры. Головокружительное, угнетающее ощущение. Как будто окунаешься в густое облако духов. Я огляделась по сторонам.
— Иисусе! Придется стоять в очереди.
Я терпеть не могла очереди.
— Джорджина.
— Да? — Я обернулась к Сету.
— Как можно убить бессмертного?
— Иногда такое случается, знаешь ли.
— Да, но когда это произошло в прошлый раз, ты не была так спокойна.
Отчасти он говорил правду. Я невольно поежилась, вспоминая случай, который Сет имел в виду.
— Ну… тогда был серийный убийца, он выбирал бессмертных наугад. К тому же он… ну, типа, воспылал ко мне страстью. Никто не знал, что это было, то есть кем он был. На сей раз совершенно очевидно, что произошло. Демон уничтожил другого демона.
Время от времени такое бывало среди бессмертных. И если говорить честно, оставалось лишь удивляться, что это происходит довольно редко, учитывая эгоистичный и вспыльчивый нрав демонов. Иногда устраивались официальные поединки. А в другой раз кто-то просто выходил из себя и испепелял обидчика. Демоны сильно разнились по силе. Если оба соперника обладали примерно одинаковыми возможностями, они предпочитали ходить кругами, беря друг друга измором. Но если силы были слишком неравны… Что ж, конфликт обычно разрешался очень быстро.
Впрочем, каким бы образом ни было обставлено дело, наши хозяева отнюдь не одобряли убийства в демонской среде. Убийство вносило смуту, действовало на нервы и сильно прибавляло бумажной работы отделу кадров.
— Если все совершенно очевидно, зачем мы здесь?
— Затем, что пока не известно, кто из демонов, так сказать, нанес удар. Все указывает на демонское нападение, в этом не может быть сомнений. Осталось выяснить, кто конкретно убил. Тогда его — или ее — накажут.
— В назидание другим? Это будет что-то вроде смертной казни?
— Не совсем. Но, поверь, тебе лучше не знать подробностей.
Бес, что стоял в очереди перед нами, обернулся. Он явно подслушивал.
— Она имеет в виду пытки. — Он ухмыльнулся, показав полный рот золотых зубов. Зеленого цвета костюм, шляпа с перьями. По-моему, в самый раз отправиться на бал гомосексуалистов-проституток. Мне туг же припомнился Робин Гуд, звезда порнофильма. Робин Блуд, кажется. Или, может, монах Соска-в- штанах? — Я-то думаю, с него сдерут кожу, но мой дружок Роджер утверждает, что выпустят кишки. Вчера вечером мы тут болтали с одним приятелем в баре, и он сказал, что Ноэль очень разозлилась. И она за то, чтобы бедного придурка и освежевали, и выпотрошили. Мой приятель даже думает, что попросят помощи у привидений — а ты знаешь, на что способны эти паскудники. Они действительно выпустят ему кишки. Вот дерьмо. Они вряд ли даже станут их есть. Просто поиграют. Будут бросать, как лассо. Нацепят на шею вроде боа. — Он подмигнул. — Мы уже начали делать ставки. Поучаствуешь, милая?
— Нет уж, спасибо. — Я бросила взгляд в сторону Сета. Он был явно в шоке — у него было лицо, как у человека после автомобильной аварии. — У демонов все заживает, — поспешно добавила я. — Это не навсегда.
Сет проглотил застрявший в горле ком.
— Значит, они сдерут с него кожу… или что там… с этого парня, и на этом все?
Бес, наш новый приятель, ответил раньше, чем успела я:
— Ну, ты должен понимать, что свежевание или потрошение займет-таки некоторое время.
— Как долго?
Бес задумчиво прикрыл глаза.
— Ох, не знаю. Три, может, четыре века. Не исключено, что и пять, в зависимости от настроения судьи.
— Пять веков! — воскликнул Сет. — И это действует? Останавливает закоренелых убийц? Удерживает остальных?
