подумалось, что подобным типам место не на острове Артем, скорее их можно увидеть в Сумгаите, где они чувствуют себя как дома, попивая водки, накурившись анашой, праздно шатаются по аллеям 'Комсомольска на Каспии'.
Все это выглядело на редкость подозрительно. Похоже, кто-то тщательно все продумал, ничего не желая оставлять на волю случая. И если бы, скажем, местные буяны вдруг дрогнули, то профессионалы, расставленные рукой заботливого режиссера в нужных местах, тут же позаботились бы о том, чтобы довести дело до конца.
Теперь уже ничто не удерживало Нонну в камере. Грохот множества ног, колотивших в дверь тюрьмы, притягивал ее словно магнитом. Оглядевшись по сторонам, Нонна торопливо зашагала по коридору к офису шефа. - Грохот стоял такой, будто атакующие использовали в качестве тарана бревно или по меньшей мере кусок обсадной трубы, добытый из скважины. Судя по всему, подумала Нонна, не пройдет и нескольких минут, как дверь будет сорвана с петель.
Назиев едва заметно кивнул ей, не удивившись ее появлению, и продолжал торопливо крутить диск телефона.
- Началось немного раньше, чем я ожидал, - мрачно проворчал он. - И вдобавок какой-то сукин сын успел перерезать телефонный провод в самом здании.
Он окинул угрюмым взглядом своих людей. Амир Самиров с пистолетом в руке скорчился под одним из двух окон в офисе, за другим следил второй помощник - Магеррам. Самиров казался спокойным, но был настороже. Что же касается Магеррама, то насчет его Нонна не была так уверена.
На лице его застыло какое-то странное выражение: казалось, он вот-вот расплачется. Впрочем, и остальные выглядели не лучше. Похоже, всем им вдруг страстно захотелось любой ценой вырваться из этой мышеловки.
Назиев сунул в рот одну из тех долларовых сигар, которые он так любил, и с наслаждением затянулся.
- Эх, все бы отдал, лишь бы Акиф с Джейхуном оказались сейчас с нами! - тоскливо протянул он и, оглядев свое воинство, с подчеркнутым сарказмом добавил:
- Уж они-то не описались бы со страху, чуть только кому-то из местных идиотов пришла охота побарабанить в дверь! Да, ребята, если не считать Амира да Нонны, все вы, оказывается, самые настоящие слабонервные плаксы!
Нонну вдруг охватило пьянящее чувство гордости и любви к этому пожилому человеку. Как бы низко ни пал Назиев, в душе он оставался настоящим мужчиной. Шеф явно принадлежал еще к старой школе - тех стариков, которые свято верили, что тот, кто танцует, тот и платит за музыку.
Свирепо запыхтев сигарой, Назиев развел руками. Похоже, он что-то решил для себя.
- Ну что ж, ничего не поделаешь, - тихо сказал он, - придется мне самому. Дверь ведь долго не выдержит, сами понимаете. А когда они окажутся здесь, начнется такое, что и ад по сравнению с этим покажется курортом.
С побелевшим от ужаса лицом, усеянным крупными каплями пота, на него смотрел Магеррам.
- А почему бы не подождать ребят из городской полиции, шеф?
Назиев с озабоченным видом проверил, легко ли вынимается из кобуры его пистолет с инкрустированной перламутром рукояткой.
- Они могут подоспеть только к утру, сынок! Уж слишком быстро все началось, я думал, у нас в запасе не меньше часа. А когда схватился за телефон, было уже поздно. Так откуда, скажи на милость, на острове могут догадаться, что нам нужна помощь?!
Камень, пущенный кем-то из толпы, попал в одно из окон. Истерический рев и крики атакующих, присоединившись к грохоту тарана, слились в один угрожающий звук, подобный вою урагана:
- Нонна!.. Нонна!.. Нонна!.. Полковник Назиев бросился к двери.
- А ну, убирайтесь отсюда! - рявкнул он. - Это говорю я, полковник Назиев, на случай, если кто-то меня не узнал! Отойдите от двери, ребята! Я сейчас выйду, мы потолкуем.
Раздался еще один удар, тут все смолкло.
Назиев с грохотом отпер дверь и вышел наружу. Остановившись на пороге, он обвел суровым взглядом толпу, мужчины невольно попятились, будто расшалившиеся дети. Он шагнул вперед, толпа с тихим шорохом отступила на шаг.
С последним ударом тарана, как по мановению волшебной палочки, стихли и крики. Воцарилось угрюмое молчание.
Назиев явно не торопился начать разговор.
- Вы меня, ребята, знаете, - начал он наконец. - Я здесь работаю уже без малого тридцать лет. И за эти годы только некоторые из вас загремели в кутузку, верно? Я всегда старался каждому из вас дать хоть один шанс. Разве не справедливо, если сейчас вы ответите мне тем же?
Вслед за его словами наступила такая тишина, что было слышно только, как стреляют сосновые доски, когда ветерок ярче раздувал пламя, да потрескивают кинокамеры репортеров. Изредка где-то вдалеке раздавалось привычное 'тктктктк' работающей помпы. Похожие на огромных пауков призрачные силуэты буровых вышек угрюмо темнели на фоне ночного неба.
Закончив свою речь, Назиев запыхтел сигарой. Однако через минуту, окутавшись клубами дыма, он продолжал:
- Совершены два тяжких преступления. Убийство и изнасилование. Подозреваемый в этом преступлении задержан, это женщина, она капитан полиции, но вина не доказана. Не доказана! Ее доверили моему попечению... Вы понимаете, что это значит? Она должна находиться здесь, в тюрьме острова Артем, пока не будет назначен день суда. Что вас не устраивает, хотел бы я знать? Или в нашем городке уже перестали уважать закон?
Из толпы ничего не ответили.
Назиев окинул взглядом плотно стоящих людей:
- И как только будет назначен день суда, я лично доставлю туда подсудимую. Если суд решит, что именно она совершила то, в чем ее обвиняют, если это она убила беспомощного старика и зверски надругалась над молодой женщиной, то обещаю вам - негодяйка понесет наказание в соответствии с законами нашего государства! А теперь скажу вам вот что: за все тридцать лет службы ни одной шайке крикунов не удавалось еще вырвать арестованного из моих рук, вы меня слышите? Не думаю, что это будет под силу и вам! - Назиев снова запыхтел сигарой с видимым удовлетворением. - Среди вас, парни, полным- полно тех, кого я всегда считал своими друзьями. И сейчас мне тоже хотелось бы уладить все по-хорошему. Так почему бы вам, ребята, тихо - мирно не разойтись по домам, а? Или завернуть в бар и пропустить по стаканчику? Ей-богу, пусть закон сам позаботится о Нонне!
Какое-то мгновение казалось, что толпа готова разойтись. Затем вдруг раздался чей-то голос. Нонна не узнала кричавшего, голос был ей незнаком.
- Все это здорово, шеф, но тем, кто недавно приехал на Артем остров, отлично известно, как вы, старожилы, держитесь друг за друга.
Мы лично против вас ничего не имеем. Вы славный мужик, начальник. И вы нам по душе. Только вот эта ваша обвиняемая отделается самое большее парой месяцев в Баиловской тюрьме... Или ее вообще оправдают. А как же иначе? Ведь она носит фамилию Токаева! Что же нам делать?.. Ждать, когда маньячка ночами снова станет рыскать по улицам в поисках молоденьких девушек?! Интересно, как бы вы заговорили, будь Элла Цыбина вашей собственной женой или дочерью?! Были бы вы тогда на ее стороне, хотелось бы мне знать. Или стояли бы с нами, плечом к плечу... Вам лучше знать, начальник. Подумайте! Почему бы вам просто не отойти в сторону, а мы уж сами разберемся с ней... по-своему!
Казалось, толпа словно очнулась. Люди разом качнулись вперед. Семен Рохман с трудом проложил дорогу через этот людской муравейник и, взобравшись по ступенькам крыльца, встал рядом с Назиевым. Шум стоял такой, что адвокату пришлось перекричать всех, иначе его бы просто не услышали.
- Люди, вы что, сошли с ума?! Я вообще не верю, что Нонна Токаева имеет отношение хотя бы к одному из этих преступлений. Но даже пусть я ошибаюсь и это не так. В конце концов, кто он такой, этот Цыбин? Старый пьяница! А его так называемая жена, за которую вы все так переживаете, - обычная маленькая шлюха! И неужели вы ради такой, как она, готовы рисковать собственной жизнью?!
Эти слова оказались роковой ошибкой. Глухой ропот гнева в толпе нарастал. Люди шагнули ближе,
