- Как, как… Как обычно. Превращаются в куколок.
Салатный глянул в угол и уточнил:
- И в мишек?
- Нет, только в куколок, - помотала головой гусеница. – Куколки – это то, из чего потом получаются бабочки. А из мишек ничего такого не получается. Вроде бы…
Салатный искательно посмотрел на Сиреневого. Но тот, сплетя лапки, только саркастически усмехался и молчал.
- А что из людей получаются бабочки, ты уверена? – снова обернулся Салатный к гусенице.
- Ну, я сама этого не видела, но в кого-то ведь они должны превращаться после того, как закуклятся…
- А ты уверена, что они вообще закукливаются? - продолжал осторожные расспросы Салатный.
- Ну… А зачем бы им тогда свадьба? – вопросом на вопрос ответила гусеница.
- Резонно, - невозмутимо проронил Сиреневый и демонстративно уставился в потолок.
И тут в комнате раздался совсем незнакомый мелодичный девчоночий голосок:
- Она все-все-все перепутала. Свадьба это совсем-совсем другое. Уж я-то знаю.
Зайцы уставились в угол на куклу, ведь это сказала именно она.
- Чего ж ты раньше молчала?! – воскликнул Сиреневый.
- Раньше вы про свадьбу не разговаривали, - отозвалась она. – К тому же, девочка должна быть скромной, – и кукла потупила взор.
- А этот, - Сиреневый ткнул лапой в сторону мишки, - небось, тоже разговаривает? Эй, медведь! Ты говорить умеешь?
- Умею, - признался тот.
- А чего молчал столько времени?!
- Стеснялся, - ответил мишка.
- Кого?! – поразился Сиреневый. – Нас, что ли?
- Нет, - глухо сказал мишка.
- А кого?!
Мишка насупился.
- Меня, - ответила за него кукла, и ее щечки порозовели. – Понимаете, он в меня влюблен, вот и стесняется. Так? – повернулась она к медведю.
Тот молча кивнул и насупился еще сильнее.
- А на самом деле, - сказала кукла, - вновь обращаясь к зайцам, - он совершенно зря стесняется. Если бы он признался, я бы ему, возможно, ответила, что он мне тоже очень даже нравится.
- Ну, и скажи ему сама об этом, - предложил Салатный.
- Не могу, - покачала головой кукла. – Скромность не позволяет…
- Я помогу! – встрепенулась гусеница и забегала туда-сюда перед куклой и мишкой. – Ты слышал?! – Закричала она. – Ты ей нравишься, и она готова с тобой закуклиться!
- Глупости! – прикрикнула на нее кукла. – Не собираюсь я закукливаться, я и так кукла. И хватит мельтешить перед глазами! Стой! Откуда ты взяла, что свадьба это когда закукливаются? Кто тебе это сказал?
- Сама догадалась, - обескуражено призналась гусеница, прекратив беготню. – Предположила…
- Неправильно ты предположила, - отрезала кукла. – Свадьба, это когда двое решили жить вместе, потому что любят друг друга. И потом у них появляются дети – мальчики, девочки… Медвежата…
- Медвежата? – осипшим голосом переспросил мишка и робко поднял взгляд на куклу.
- Да, - твердо сказала та.
- А зайчата? – полюбопытствовал Сиреневый. – Игрушечные.
- Нет, - помотала головой кукла. – Никогда.
- Ну и ладно, - сказал Сиреневый. - Не очень-то и нужно. Расскажи-ка нам лучше про свадьбу поподробнее.
Кукла рассказывала долго – и про цветы, и про колечки, и про красивый-прекрасивый торт, и про то, как радуются и веселятся гости…
- Вот что такое свадьба, - закончила она, наконец, свой рассказ.
- И папа с мамой все это сейчас делают? – уточнил Салатный.
- Конечно, - подтвердила кукла.
- И охота им? – усмехнулся Сиреневый.
- Еще бы не охота, - сказала кукла.
- Вот бы хоть одним глазком взглянуть… - вздохнул Салатный.
- Лучше всего гостям, - заметил Сиреневый. – Сами не женятся, а все равно веселятся.
- Вот-вот, - кивнул Салатный. - И Букашка тоже веселится? – уточнил он.
- Еще бы, - кивнула кукла.
- Так сначала – свадьба, а потом дети, или наоборот? – сварливо спросила слегка обиженная гусеница.
- Всякое бывает, - откликнулась кукла.
- Есть идея! Просто супер-идея! – воскликнул Сиреневый. – Давайте тоже устроим свадьбу! Давайте вас поженим! – указал он лапкой на куклу и мишку.
- Точно! – обрадовался Салатный. – Молодец, брат-заяц! Здорово придумал! Очень мне хочется гостем быть.
- И мне, – подтвердил Сиреневый.
- Ну-у, не знаю… - скромно сказала кукла.
- У нас колечек нет, - заметил мишка.
- Колечки – не проблема, - отрезала кукла. – Можно взять от пирамидки.
- А торт? – продолжал сомневаться мишка.
- Торт можно слепить из пластилина, - отозвалась кукла. – Нет, я, конечно, не настаиваю, но, если захотеть, все можно решить. Хотя, если, конечно, Миша, ты не хочешь…
- Хочет, хочет! – закричали зайцы наперебой. – Он хочет! Еще как хочет!
… Домой Букашка приехала с бабушкой на такси. Вся она была переполнена впечатлениями. То ей вспоминалось, как сверкали вспышки фотоаппаратов, когда папа с мамой входили в светлый зал, и какая изумительная была мама в длинном белом платье, а папа - какой-то особенно большой и тожественный… Как серьезная тетенька что-то им говорила, а потом они поцеловались. Как все долго гуляли по городу, а потом пришли куда-то покушать. Как громко хлопали пробки, и как все танцевали, а какой-то дяденька играл на дудочке…
Проходя через комнату в спальню, бабушка заметила:
- Ну, и кавардак… Когда это мы успели?..
Все-все букашкины игрушечные зверушки были разбросаны по полу так, словно долго плясали и рухнули в изнеможении. А в центре восседали кукла Таня и медведь Миша…
- Ладно, - сказала бабушка, - потом уберусь…
Впечатлений у Букашки было так много, что, укладываясь в первый раз в жизни спать без мамы, она даже не закапризничала, а послушно дала себя переодеть, легла рядом с бабушкой, прикрыла глаза и стала слушать, как та читает Айболита:
В какой-то момент, уже сквозь дрему, ритм этих строк вдруг напомнил ей главное сегодняшнее
