Глава третья
В последнее время жизнь редко удивляла Флинна, но если уж удивляла, то, как говорится, на всю катушку. Даниэль Форд беременна. Черт! Он не хотел иметь дело с беременной женщиной, точнее, иметь отношение к тому, что может случиться с беременной женщиной. Он слишком хорошо помнил о судьбе своей матери.
Флинн часто вспоминал голос матери, как она звала его, когда он играл на заднем дворе под манговым деревом с друзьями — Брантом и Дамиеном… Это манговое дерево и сейчас стоит в нескольких милях отсюда.
Тогда Флинн пошел в дом и нашел мать на полу, всю в крови.
— Ребенок выходит, — проговорила она. Лицо сморщилось от боли. — Сбегай за тетей Роуз.
За свою пятилетнюю жизнь Флинн еще никогда не испытывал такого ужаса, он побежал к соседям так быстро, как только позволяли его маленькие ноги. Потом была суматоха, бегающие люди и вой сирены «скорой помощи». Все это время Флинн стоял в стороне и смотрел, как из его матери по капле уходит жизнь, как мать медленно уходит от него.
Флинн терпеть не мог вспоминать об этом, он всегда старался вытолкнуть прошлое, прогнать его из своих мыслей. Надо сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас. Он может забыть о деньгах, которые ему должна Даниэль. Пусть она отправляется на поиски очередного доверчивого простака, пусть делит постель с кем-то другим и тратит чьи-то чужие деньги. Для Флинна Даниэль Форд больше не существует.
Жаль только, что наступающий уик-энд не принесет того наслаждения, на которое Флинн рассчитывал. Что-то упущено, и его сиднейские апартаменты с видом на Театр оперы и знаменитый мост этого не заменят. Нет, не что-то… Упущен кто-то…
Проклятие! Флинн никогда не позволял женщине вскружить ему голову, даже так, как сейчас. У него были друзья-женщины, которые пытались всеми известными способами женить его на себе. Даниэль Форд избрала другой путь. К несчастью для нее, это произвело эффект, противоположный ожидаемому. Единственное, что Флинн никогда себе не позволит, — это иметь дело с беременной женщиной.
И не то чтобы беременные были некрасивы. В свое время Флинн видел изумительных красавиц. К счастью, ни за одну из них он не нес ответственности. Много лет назад он решил, что отцовство не для него.
Но ведь Даниэль всего только одна из женщин, есть множество других. Нет! Другие будут лишь жалкой заменой ей.
Флинн нисколько не удивился, когда на следующей неделе, вернувшись с делового обеда с мэром, он застал свою помощницу в его кабинете. На лице у нее застыло сердитое выражение. Конни, на удивление разумная и спокойная женщина средних лет, редко теряла хладнокровие. Это одна из черт, за которую он ценил ее, она сохраняла спокойствие в самых невыносимых обстоятельствах.
— Это было доставлено в нижнюю приемную, — натянуто проговорила она и с размаху кинула на письменный стол увесистый конверт. — Для вас.
Флинн откинулся в кресле. Интересно, что бы это могло быть?
— И?
На лице Конни ясно читалось неодобрение.
— От миссис Форд.
— От Даниэль? — вырвалось у него, но он тут же осекся. Помощница пристально за ним наблюдала.
— Да.
Интересно, что миссис Форд выкинула на этот раз, чтобы вызвать подобную реакцию Конни?
— Она вам не нравится?
— Конечно, она мне нравится! — Глаза Конни потеплели. — Она очаровательна, и у нее такие хорошие манеры. — Затем ее лицо снова приняло строгое выражение, будто она собиралась наказать его. — Вам лучше сейчас же прочитать это письмо.
— Спасибо, Конни. — Флинн просто кивнул, спрятав свою озабоченность под маской равнодушия. — Оставьте письмо здесь.
Конни вроде бы хотела сказать что-то еще, но, очевидно вспомнив о том, что она всего лишь его подчиненная, хоть и самая приближенная, вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.
С минуту Флинн просто сидел, приводя в порядок свои мысли. Он смотрел на открытый белый конверт. Его имя было тщательно выведено округлым женским почерком. Заглавные буквы Ф и Д, выписанные с маленьким завитком, чем-то тронули его. Он словно услышал эхо голоса Даниэль. Боже, ему все еще чудится ее хриплый голос!
Видимо, эта женщина точно знает, когда надо уступить, подумал Флинн. Он достал из конверта сложенный вчетверо листок и начал читать:
Флинн бросил письмо на стол. Его губы скривились. Неудивительно, что Конни была так им недовольна, письмо Даниэль рисовало его как чудовище. Он якобы требует любой ценой вернуть долг и готов превратить жизнь должника в ад, если тот не отдаст деньги.
Очевидно, Даниэль и раньше умела хорошо просчитывать каждый свой ход, а теперь еще и беременность предоставила ей множество новых возможностей. Она определенно собирается сорвать джекпот.
Что же касается «второй» работы, то, конечно, речь идет о чем-то несерьезном. Ходит, наверно, раз в неделю в больницу и выглядит респектабельной особой, не пачкая свои хорошенькие ручки.
Флинн решил разорвать чек и выбросить его в мусорную корзину. Без сомнения, раз он не принял подношение Даниэль, больше он ничего о ней не услышит. Она не добьется того, чего хочет, и вскоре перестанет пытаться. Рано или поздно Даниэль поймет: Флинн не тот человек, который станет бегать за ней с волшебной палочкой в одной руке и чековой книжкой в другой.
Но на следующей неделе опять пришел чек, на этот раз без сопровождающего его письма.
— Снова чек, — натянуто проговорила Конни и шлепнула конверт перед Флинном на стол, будто Флинн во всем виноват. Сверху она положила еще один листок бумаги. — А это мое заявление об уходе.
— Ваше — что? — Он вскинул голову и, не дожидаясь ответа, повторил: — Ваше… Почему?
Конни распрямила квадратные плечи. Ее щеки покраснели.
— Боюсь, я не смогу больше работать у вас, Флинн. После такого…
Флинн нетерпеливо выдохнул и откинулся на спинку кресла. Это вина Даниэль Форд, будь она проклята! И будь прокляты ее голубые сияющие глаза, и манящие губы, и подбородок, который она слишком часто упрямо задирала вверх.
— Так вы хотите забыть пять лет работы со мной из-за того, — он засомневался, можно ли назвать Даниэль «леди», — что какая-то женщина должна мне деньги?
— Да.
По своему довольно богатому опыту общения с женщинами Флинн знал, они часто бывают непредсказуемы, но о Конни он никогда так не думал. Она была его правой рукой, он привык во всем доверять ей, она никогда не выкидывала никаких фортелей.
