уснула и не слышала осторожных шагов, раздавшихся в спальне уже после полуночи. Не видела она и тоскующего взгляда, которым муж окинул ее свернувшуюся клубочком фигурку. Не почувствовала Эрика и легкого поцелуя, в висок.
Несколько дней прошли уныло и тоскливо. Без Дастина, постоянно пропадавшего в офисе и приходившего домой только ночевать, Эрика отчаянно скучала. Даже возня в саду не доставляла ей больше удовольствия. Что бы она ни делала, результаты оказывались удручающими. Все было не то и не так. Через неделю жизнь стала казаться Эрике невыносимой.
К тому же муж за все это время ни разу не прикоснулся к ней. На ее долю не выпадало даже сдержанного супружеского поцелуя утром или перед сном.
Эрика чувствовала себя отвергнутой или хуже того — предметом домашнего обихода. Лишь по инерции она продолжала глотать противозачаточные таблетки, тщательно спрятанные в косметичке. Обида копилась и копилась в душе Эрики, пока однажды, не вынеся создавшейся напряженной ситуации, она не ворвалась к мужу в кабинет.
Ее глазам предстала странная картина. Дастин сидел за письменным столом, опершись о него локтями и спрятав лицо в ладонях. Такой Дастин не способен был напугать даже ребенка. Эрика подошла к мужу и прижала его голову к себе. Одной рукой она гладила густые непослушные волосы, другой удерживала его возле себя. Он замер, затем легко высвободился и удивленно посмотрел на жену.
— Не расстраивайся так, — ласково сказала Эрика. — Мир ведь не обрушился. Обидно, конечно, что конкуренты опередили тебя, но будут ведь и другие проекты. Ты победишь в следующий раз.
Дастин молча смотрел на нее, и лицо его с каждой минутой все больше светлело. Серые глаза заискрились весельем. Он закусил губу, чтобы не рассмеяться. А она продолжала уговаривать, пока муж не схватил ее за талию и не посадил к себе на колени. У Эрики перехватило дыхание от близости любимого. Она готова была навеки остаться в его объятиях, лишь бы Дастин продолжал смотреть на нее так, будто дороже ее у него нет никого на свете.
— Значит, ты беспокоилась обо мне? А я-то полагал, что ты будешь презирать меня за неудачу, — неожиданно сказал Дастин.
— Как ты мог так подумать! Мы с тобой — одна семья. Твои проблемы — мои проблемы! — воскликнула она, пораженная услышанным.
Эрика видела, что Дастин не шутит. Ему и в самом деле было небезразлично, что она думает о нем. Вот дурачок! С ее губ едва не сорвалось пламенное признание в любви, но она сдержалась. Взяв его лицо в ладони, Эрика заглянула Дастину в глаза и сказала тихо и торжественно:
— Не исключай меня из своей жизни, делись со мной всеми бедами, прошу тебя. Только так мы сможем стать настоящими мужем и женой.
— А ты именно этого хочешь?
Дастин затаил дыхание в ожидании ответа.
— Да, я хочу именно этого. И вообще, прекрати не замечать меня. Я уже начала забывать, что я — женщина.
Она обиженно надула губы и неожиданно всхлипнула. Вот этого он уже не смог вынести. Издав невнятный возглас, Дастин поднялся с кресла, держа Эрику на руках, и понес ее в спальню, целуя по дороге в округлый подбородок, слегка покрасневший от слез нос и прекрасные грустные глаза…
Тихий смех, шепот, звук рвущейся ткани и томные стоны, прерываемые глубокими вздохами, — только это и можно было услышать из-за плотно закрытой двери их спальни в течение довольно долгого времени. Потом супруги лежали рядом, переплетя пальцы рук. И Дастин рассказывал жене о своих проблемах на работе.
Растроганный вниманием Эрики, он признался, что боялся услышать от нее что-нибудь пренебрежительное в свой адрес. Ему так не хотелось выглядеть в глазах собственной жены неудачником! А она сказала, что боялась, как бы он не сорвал на ней злость. Дастин очень удивился, услышав о ее опасениях. Ему и в голову не пришло бы отыгрываться на жене за неприятности, причиненные кем бы то ни было.
Он едва не обиделся на нее, но вовремя спохватился, подумав, что Эрика вполне могла предположить относительно него что угодно. Они были женаты уже почти месяц, но до сих пор во многих отношениях оставались незнакомцами друг для друга. Это требовалось срочно исправить!
На следующий же день Дастин позвонил домой из офиса и попросил Эрику быть готовой часам к семи. Их пригласили на званый вечер к одному из крупных лондонских финансистов. Супруги немного поговорили о разных пустяках, радуясь возможности пообщаться лишний раз. Никто из них не упоминал о любви, но сам тон разговора лучше иных слов свидетельствовал об их чувствах.
К сожалению, истинная любовь пуглива, она сомневается абсолютно во всем. Повесив трубку, Эрика, не доверяя собственным ощущениям, убедила себя в том, что все ей только померещилось, что она просто выдает желаемое за действительное.
К приходу мужа Эрика была полностью готова. В новом платье цвета осенней листвы она выглядела юной и хрупкой. Тонкая ткань облегала стройные бедра и открывала стройные ноги чуть выше колен. Лиф был скроен весьма оригинально. Скользящий вырез «лодочкой» при движении обнажал то одно, то другое плечо Эрики. При всей своей очевидной молодости и неискушенности она способна очаровать любого мужчину, подумал Дастин, увидев ее. А может быть, именно благодаря им.
Всего несколько минут потребовалось Дастину, чтобы принять душ и переодеться. Прием был неофициальным, поэтому он не стал надевать смокинг. Но и в темно-сером костюме, белоснежной рубашке и галстуке-бабочке он выглядел потрясающе. Эрика представила, как разодетые красавицы будут кружиться с Дастином в танце, и жалящая боль пронзила все ее существо. Она любила мужа с такой силой, какую даже не подозревала в себе. Он стал необходим ей, как воздух.
Эрика прекрасно осознавала, что в ответ на свое пылкое чувство не может претендовать на любовь. И это было справедливо: в неволе любовь не рождается. Надежда на то, что ей удастся завладеть сердцем Дастина, таяла с каждым днем. Да, он, несомненно, хотел ее, но желание и любовь бесконечно далеки друг от друга! Если бы можно было повернуть время вспять, она ни за что не поступила бы так с Дастином — не вынудила бы обманом жениться на ней.
Эрика сжала в руке вечернюю сумочку, немилосердно терзая ее мягкую ткань, расшитую бисером. Она вновь представила мужа обнимающим другую женщину. Но вихрь ревнивых мыслей не успел раскрутиться в голове Эрики, потому что Дастин подошел к ней с комплиментами и поцелуями. Она невольно отстранилась, боясь испортить прическу и макияж. Он не обиделся, лишь понимающе усмехнулся и взял жену за локоть.
Декстеры подъехали к Итон-плейс, когда уже начинало смеркаться. Возле дома, куда они направлялись, было припарковано большое количество дорогих автомобилей. Значит, на вечер пригласили много гостей. Но это ничуть не испугало Эрику, хотя ей предстояло впервые присутствовать на светском мероприятии такого ранга. Выйдя замуж за богатого предпринимателя, она автоматически попадала в новый мир, отличающийся от того, где обитала прежде. Было бы естественно, если бы она испытывала некоторую неуверенность и легкое беспокойство.
Но тепло руки мужа придавало Эрике уверенность, и она не боялась решительно ничего на свете. Вот такую гордую и спокойную женщину увидели собравшиеся в зале гости. Ее улыбка выглядела естественной, походка — грациозной, а фигура привлекала внимание.
Некоторые из приглашенных присутствовали на свадьбе Эрики и Дастина. Поздоровавшись с хозяевами, Декстеры неторопливо обошли всех, с кем были знакомы. Чуть позже сам хозяин дома познакомил Дастина и его жену со своими друзьями и коллегами по бизнесу. Мужчины расточали Эрике изысканные комплименты, их жены приветливо улыбались. Едва супруги отходили от очередной группы гостей, за их спиной начинались негромкие разговоры. Общее мнение о миссис Декстер было благоприятным, ее приняли в этом кругу.
Эрику слегка утомила процедура знакомства с таким количеством новых людей. Она искала в пестрой толпе хоть одно достаточно знакомое лицо и очень обрадовалась, обнаружив, что к ней идет Брайан Хемиш. Она приветливо улыбнулась ему, но в ответ получила прохладный вежливый кивок.
Брайан никак не мог заставить себя быть приветливее с женой Дастина, поскольку хорошо знал
