Когда-нибудь это случится,
И бледный свет сентября,
И женские тонкие лица
Уже не взволнуют меня.
Не будет февральских букетов,
Улыбок и встреч при луне,
Ни Оли, ни Тани, ни Светы
Уже не нужны станут мне.
В квартире, как в замкнутом круге,
Где ветра могильного вой,
Останусь вдвоем с лучшим другом
С поникшей навек головой.
* * *
Грязный Гарри
Уселся в тени на песке кенгуру,
Махая тяжелым хвостом.
Что пьет настоящий мужчина в жару?
Холодную водку со льдом.
Ползет торопливо хромой таракан,
Песок на дрожащих усах.
Два кубика холода в полный стакан
И ноги на стол в сапогах
Геккон от жары скрылся под потолок,
Лишь бусинки-глазки блестят.
И выпить неплохо стакан, как глоток.
И новый минуту спустя.
Ночной мотылек, как кусочек коры,
Порхает в углу, невесом.
Уснули в кармане, молчат до поры,
Друзья мои, Смит-и-Вессон.
Без тени стоит посреди двора столб
И мух надоедливый рой.
Пустая бутылка слетает под стол,
Другую, бармен, мне открой.
Подпрыгнула к небу пылинка-блоха,
Считает на нем облака.
Но, все ж, почему моя глотка суха
И снова пустой мой стакан?
Шепчу, к барной стойке идя не спеша:
-Я буду Хозе, ты - Кармен.
Ты водку с водой пополам размешал,
Коварный и жадный бармен!
Не надо еще мне стакан наливать,
К возмездию я уж готов.
Друзья, просыпайтесь, пора вам, сказать
Коротких и хлестких шесть слов.
Ну, кончено дело, пора поспешать
Обман - пуля, честный размен.
Не будет уж водку с водою мешать
С пробитой башкою бармен.
А рядом с барменом еще человек
Семнадцать, плюс-минус один.
Когда Смит-Вессон начинает разбег
Тебе не дожить до седин.
Коня моего запотели бока,
Не виден нечаянный тир,
Но буду скакать, не увижу пока
Я новый приличный трактир.
Я в дверь постучусь торопливо ногой
И жалобно псом заскулю,
Там выпью стакан я, там выпью другой
И жажду свою утолю.
И мчусь на коне я, быстрей кенгуру,
Мечтой лучезарной ведом...
Что пьет настоящий мужчина в жару?
Холодную водку со льдом.
* * *
Ночь наступила на усы бездомной кошке,
Часы пробили бархат неба дробью звезд,
Тишь окропила крышу дома лунной крошкой,
Кого любили - ненавидят не всерьез.
Тьма рассовала город по карманам,
Уселась пьяно на заброшенный пустырь
А после долго-долго рисовала
Тень на диване и дождя псалтырь.
А в дымке сна без ног уснувших тапок –
Безглазого заката красный лик.
Доносит ветер из открытого окна
Тлетворный запах умирающих гвоздик.
* * *
СКАЗКА О СКАЗКАХ
