Храним мы верность на века,
Как Дон Жуаны.
В лицо все хвалим дурака -
Кукиш в карманы.
И корчим умное лицо,
Друзья-мартышки,
Как попугай твердя словцо
Из умной книжки.
Милее солнечных лучей
Свет кабинета.
О жизни - той, мол, я ничей,
О сексе - этой.
В портреты, те что на людях
Съедал очками,
Наедине с самим собой
Кидать 'бычками'.
В одежде херувимов днем,
А ночью - черти.
Не притворяясь лишь во сне
И после смерти.
Автобиография
Неделя моей жизни...
Начало - воскресенье.
Немецкий чернокнижник
Вписал мое рожденье
За половину века
В скрижали нищих мира
И, в довершенье смеха,
Назвал меня Дамиром.
Родился я не в храме,
В ненастье, в утра муть,
И, насыщаясь, маме
Душил ручонкой грудь.
Кружили, разлетались
Минуты, целясь в морду,
Вбивая колом старость
В татарскую породу.
И в понедельник, в вечер,
Махнув мне аттестатом,
Сдувал июльский ветер
В цвет неба детства вату.
Бросался в секс-усталость
Вглубь с сахарной молодкой
И приторную сладость
Сбивал частенько водкой.
Два года обшивали
Кирзой армейской уши,
И часто обзывали
Тем, чем колотят груши.
Вот вторник, нет мозолей,
Ладонь, как у флейтиста,
И причиняют боль мне
Слова друзей-садистов.
Что ждать мне в среду утром?
А что в четверг днем?
Утехи Кама-Сутры?
Бег с атомным конем?
Сыграв с судьбою в вист,
Свою удачу встречу?
Раскрыв свой рот землистый
Придет суббота...
Вечер...
* * *
Мое окно на пятом этаже.
Я - первый сын.
В окне напротив - дома в неглиже
Пускает дым.
Пониже - дяденька в трико
Жует омлет,
Жена в халате, рыжий кот
И старый дед.
Правее - занавеска, смех -
Уехал муж.
Играет гимн... Для секс-утех
Он будто туш.
Левее - терпкий аромат,
Там курят план.
И ад им рай, а жизнь им - ад.
Самообман.
Я вылетаю,
В небесах парю в тиши:
- Смотрите, эй, во все глаза,
Людские вши!
Уходят дома в неглиже,
Швырнув 'бычок'.
Жрет дядя в нижнем этаже,
А дед - молчок.
Плотнее занавеска...
Что ж, там только встал.
А слева шепот:
- Где такой Он план достал?
Влетаю снова я в окно,
Лишь боль и стыд.
Нет зрителей - и духу нет
На суицид.
Весна
