только кружевные, но и шелковые, и атласные, и шифоновые, а между ними виднелась вышивка мелким жемчугом, на свободных же от вышивки местах сверкала серебряная нить. Шею белоснежного чуда украшало неимоверно пушистое страусовое боа, из-под которого, в свою очередь, выглядывало роскошное жемчужное ожерелье. Пышные юбки Кларисса Стил придерживала коротенькими пухлыми пальчиками, унизанными кольцами, на ногах у нее были атласные туфельки с пряжками, на поясе, подчеркивавшем обширную талию, болтался громадный веер, ритмично хлопавший хозяйку по бедру. Короче говоря, Кларисса Стил очень напоминала роскошную Снежную Бабу, или, если угодно, сильно располневшую и порядком постаревшую Белоснежку.
Грейс всегда испытывала неловкость при виде таких вот молодящихся очаровашек, однако на этот раз с удивлением почувствовала, что Кларисса Стил не вызывает у нее антипатии. Совсем даже наоборот.
Разумеется, румян и помады могло бы быть поменьше, но на пухлощекой мордашке сияло выражение такого беспредельного, детского удовольствия, а взгляд небольших блестящих глаз выражал такую искреннюю симпатию ко всему миру, что Грейс почувствовала, как ее губы сами собой раздвигаются в ответной улыбке. Кларисса поймала ее взгляд и замерла на месте. Сопровождавший ее высокий и худой мужчина с несчастным и немного лошадиным лицом неловко ткнулся в спину своей спутницы и тоже воззрился на Грейс. Девушка медленно залилась румянцем, а Кларисса всплеснула ручками и издала абсолютно восторженное кудахтанье.
— Бож-же мой! Какая красавица! Стенли, дорогой, посмотрите же — сама богиня моря почтила наш праздник. Моя дорогая, вам наверняка прожужжали этим все уши, но я не могу удержаться… Вы восхитительны! Прекрасны! Вы — само совершенство!
После этого удивительная толстушка выкинула номер — прослезилась настоящими слезами. Грейс не чувствовала земли под ногами от смущения, потому что все окружающие немедленно уставились на нее и стали бурно выражать солидарность со словами мисс Стил.
Тем временем Кларисса порылась в оборках, выудила оттуда огромный батистовый платок и оглушительно высморкалась, размазав при этом помаду и румяна по всему лицу в совершенно произвольном порядке. Помахала Грейс рукой и изрекла немного гнусавым от слез, но крайне жизнерадостным тоном:
— Воспользуюсь своим положением. Объявляю танец со сменой кавалеров! Оркестр? Играйте же! Непременно Штрауса.
С этими словами Кларисса плюхнулась на ближайший диванчик и принялась бурно обмахиваться своим громадным веером.
Зазвучали первые аккорды, и ошеломленную Грейс немедленно подхватил мистер Сэмюель. Они закружились по залу, и Грейс тут же получила исчерпывающую информацию о тетке мистера Стила.
— Она младшая сестра его отца. Старая дева, вернее, все еще завидная невеста. Брат очень любил ее и заботился о ней, так что ее состояние не меньше, чем у нашего Большого Босса.
— Она живет с ним?
— Да, конечно. Вы не смотрите, что Кларисса такая… несуразная. Она действительно очаровательна и совершено безобидна. С психикой у нее… некоторые трудности, что-то вроде задержки развития, но лишь самую малость. Дэвид, то есть мистер Стил, ревностно оберегает ее, следит, чтобы ее никто не обидел. Разумеется, он ее опекун.
— Что ж, это делает ему честь. Оказывается, и в его душе есть что-то человеческое.
— Как вы строги к нему, моя дорогая…
— Просто я, как обычно, услышала то, что не предназначалось для моих ушей. Я выросла в такой среде, мистер Сэмюель, где не принято судить о людях по их социальному статусу. Коротко говоря, мистер Стил оказался самым настоящим снобом, и мне это неприятно.
— О! А! Но…
Сильные руки другого партнера перехватили Грейс, мистер Сэмюель с несколько растерянным лицом остался стоять, а девушка закружилась с кем-то высоким, элегантным и пахнущим дорогим парфюмом… Низкий хрипловатый голос произнес над самой головой Грейс:
— И чем же я заслужил такую нелестную оценку?
Она вскинула голову — и уперлась взглядом в худощавое породистое лицо Дэвида Стила.
Невоздержанность Грейс на язык всегда была главным ее недостатком. Приличная девушка в данной ситуации поступила бы самым наилучшим образом — сгорела бы от стыда, и вся недолга, но Грейс немедленно закусила удила.
— Что ж, получается, что мы в расчете, мистер Стил. Я невзначай подслушала вас, вы — меня.
— Ума не приложу, когда я успел вас обидеть.
— О, не беспокойтесь. Разве вам пристало всерьез заботиться о мнении секретарш, надушившихся дешевыми духами и напившихся дармового шампанского?
— Ну духи-то у вас не из дешевых. Диор, если не ошибаюсь? Классика жанра. Вы ведь мисс Колмен?
— Да. Я — это она. Мне начинать готовиться к увольнению?
— Если вы этого захотите, я вряд ли смогу вас удержать, но…
Очередной партнер вырвал Грейс из объятий Большого Босса, и тут весь ее кураж немедленно ушел в песок. В воздухе перед ее глазами поплыли большие расплывчатые буквы «Уволена за проявление нелояльности по отношению к вышестоящему начальству…»
Музыка закончилась, и расстроенная Грейс попыталась ускользнуть из зала. Убегать домой было как- то глупо, да и такси она заказала только на одиннадцать, а ловить машину в темных переулках Хэмпстеда… Оставалось верное убежище всех женщин на свете — дамская комната, и именно туда Грейс и метнулась. Задолго до заветной двери ее встретила громадная очередь, и девушка совсем приуныла, но тут под руку ее ухватили цепкие пухлые пальчики, и уже знакомый голосок Клариссы Стил проворковал:
— Пойдемте, пойдемте, я знаю здесь все ходы и выходы. Мы сможем попудрить носик в гордом одиночестве.
Грейс не успела ничего ответить, а Кларисса Стил уже увлекала ее по одному из ответвлений коридора. Через пару минут, достав из глубин оборок магнитную карту-ключ, она отперла неприметную дверь в стене, провела девушку по какой-то лестнице, и Грейс поняла, что они находятся на этаже начальства.
Достигнув абсолютно пустой и стерильно чистой дамской комнаты, благоухающей жасмином, Кларисса довольно закудахтала:
— Вот так гораздо лучше. Вы выглядите расстроенной, моя дорогая. Скажите, кто этот негодяй, и я… Знаете, у вас на редкость хорошее лицо. То есть, я хочу сказать, я ведь не слабоумная, как считают НЕКОТОРЫЕ, я же вижу, как на меня обычно смотрят, а вы посмотрели совсем не так. Слушайте, а давайте будем дружить? Зовите меня просто Клариссой. А вас как зовут?
— Грейси… Грейс Колмен.
— Прелестное имя и вам очень подходит. Знаете, я совсем не умею краситься. Старая тетка — а так и не научилась. И еще: я все время забываю, что хотела сказать. Это ужас! Мне нужен личный секретарь, но они все, бедняжечки, от меня дуреют и испаряются в мгновение ока.
— Мисс Стил, я…
— Кларисса! Пожалуйста, миленькая, зовите меня по имени, ладно? Вы кем работаете? Менеджер? Или в производственном отделе? Знаете, я сразу почувствовала к вам доверие. Такая красавица, сказала я себе, и такие хорошие глаза. Добрые. Красавицы обычно злобные, но это потому, что у них ненастоящая красота. Я вот тоже рисую себе красоту на лице, но у меня ничего не выходит. И еще, вы знаете, душечка, я в сущности совсем одна. Все время одна. Стенли, конечно, ангел, он за мной присматривает и все такое, он вообще ужасно милый, но он совершенно не разговаривает со мной. Молчит и все тут!
Ошеломленная Грейс невольно улыбнулась. При всем желании было очень трудно представить себе человека, способного на равных поддерживать разговор с мисс Клариссой Стил, учитывая, что рот она вообще не закрывала.
Кларисса увидела в зеркале улыбку Грейс и немедленно просияла.
— Вот! У вас очень добрая улыбка. Я прямо чувствую, что мы с вами сойдемся. Послушайте, а может, вы согласились бы поработать на меня? Ну, это я, конечно, собезьянничала, так говорят Дэйви и его
