на мысли, что в компании с этим человеком ей легко и приятно. Как со старым другом. А ведь она видит его всего четвертый раз в жизни!
— И я всю ночь просидел на этом высоком дереве, потому что боялся спуститься, — делился Филипп воспоминаниями, лакомясь мороженым. — Мне тогда было всего восемь, представляешь, каково мальчишке просидеть на ветке больше двенадцати часов? А утром меня нашел отчим и помог спуститься на землю. В общем, он спас и меня, и того несчастного котенка, которого я полез снимать…
— Да уж, — протянула Мелисса. — Сюжет для поучительного детского мультфильма. А котенок? Он убежал?
— Нет конечно! Разве я мог отпустить его, после того как мы вместе просидели ночь на дереве? — усмехнулся Филипп. — Мы забрали его домой, он вырос в огромного рыжего кота и жил у нас очень долго. От матери мне, конечно, досталось тогда. Все же страшно переволновались… А тебя часто ругали в детстве?
Мелисса пожала плечами:
— Да не особо… Мама умерла, когда мне было два года, а отец во мне души не чаял. Скорее, меня баловали.
Филипп сидел напротив молодой женщины и любовался ею. Она вела себя так естественно и непосредственно, не кокетничая, не стараясь понравиться. И в этом была ее изюминка.
— Как считаешь, мне будет хорошо, если я покрашу волосы в каштановый цвет? Или лучше светлый орех? — вдруг поинтересовалась она.
— Не знаю, — честно ответил Филипп. — Я как-то над этим не задумывался. Тебе и так хорошо! А почему ты спрашиваешь?
Мелисса отодвинула от себя пустую тарелку.
— Просто я хочу измениться. Чувствую потребность.
— И решила начать с цвета волос? — удивился Филипп.
— Нет, я начну с того, что серьезно поговорю с человеком, который чуть не стал моим мужем, — был ответ. — Я поняла, что нам нужно расстаться.
Филипп хотел было воскликнуть “так это же отлично”, но вовремя спохватился. Все-таки подобная реакция выглядела бы при данных обстоятельствах, мягко говоря, неуместной.
— Вот как? — только выдавил он.
— Да, — кивнула Мелисса. — Я поняла, что эти отношения исчерпали себя. Хотя мне и грустно это признавать.
И снова Филипп хотел сказать что-то типа “это к лучшему”, но вновь сдержался.
— И что ты намерена делать? — спросил он. — Ну, кроме того, что сходишь к парикмахеру.
— Буду жить дальше, — пожала плечами она. — Жила же я как-то до встречи с Питером.
Мелисса погрустнела. В последние дни ее настроение было так нестабильно! Только-только, вроде бы, она успокоится, возьмет себя в руки, а потом раз — и снова неожиданно накатывает печаль.
— Не терзай себя, — тихо проговорил Филипп. — Я верю, что все в твоей жизни будет хорошо. Ведь ты необыкновенная. Ты даже сама не знаешь, какая ты….
Молодая женщина закрыла ладонями лицо. Когда же закончатся эти мучения? Когда же перестанет болеть душа и она сможет снова радоваться жизни?
— Тот мужчина, наверное, сам не понял, что потерял, — продолжал Филипп. — Не жалей о нем. Тебе еще встретится человек, который сделает тебя счастливой.
Мелисса грустно вздохнула.
— Я знаю, ты говоришь правильные вещи. И ты, и подруга, и мой отец, — проговорила она. — Но так тяжело осознавать, что я несколько месяцев жила иллюзиями. И так тяжело смириться с реальностью…
Филипп не мог смотреть на страдания Мелиссы. Встал со стула, подошел ближе, присел перед ней, взял за руку.
— Если бы я мог забрать твою печаль себе, то сделал бы это, не задумываясь…
В его глазах было что-то такое, что смутило молодую женщину:
— Прости, я снова жалуюсь тебе на жизнь. Для этих целей мне следовало бы обратиться к психоаналитику…
Она осторожно убрала свою ладонь из его руки и взяла пустые тарелки из-под мороженого, намереваясь убрать их со стола.
Филипп поднялся. Пора было уходить, он это чувствовал. Прямо сейчас, немедленно, пока не наговорил ей глупостей!
— Знаешь, пока мне не верится, что когда-нибудь у меня будут другие отношения, — внезапно произнесла Мелисса. — Мне кажется, я просто не решусь начать их.
Она смотрела на него доверчиво, широко распахнув карие глаза. И на Филиппа внезапно накатила такая волна нежности… Он еле сдержался, чтобы не броситься к ней, обнять, вдохнуть аромат ее волос, почувствовать ее тепло.
— Если бы ты дала мне шанс… — сорвалось с губ Филиппа. — Не сейчас, а вообще, когда-нибудь… Я бы тогда знал, ради чего жить.
Он выдохнул это и услышал, как бешено стучит его сердце. И как разрывается душа от осознания, что его мечтам, может быть, никогда не суждено сбыться. Она недоуменно посмотрела на него. Неужели не ослышалась? Нет, не может быть, она, наверное, просто неправильно его поняла.
— Уже поздно, ты устала. Мне пора, — засобирался Филипп, наконец-то совладав с эмоциями.
— Подожди, что ты хотел сказать сейчас этими словами, про шанс? — оторопело произнесла Мелисса, идя за ним в прихожую.
Он взялся за дверную ручку, но, прежде чем уйти, еще раз взглянул на нее. И в его взгляде было столько нежности, что Мелисса просто не могла этого не заметить.
— Я так долго искал такую девушку, как ты, — проговорил он внезапно охрипшим голосом. — И вот нашел. Но оказалось, что мы встретились не в то время и не при тех обстоятельствах…
Она молчала, не зная, что ответить.
Ему тоже нечего было добавить. И так все яснее ясного… Филипп невесело улыбнулся Мелиссе и вышел за дверь.
8
Весь следующий день Филипп просидел в номере гостиницы. Погода испортилась еще накануне, гулять по городу настроения не было.
Он не был склонен к депрессии, но в последние дни немыслимая тоска овладела им. Причин тому было две. Первая — Мелисса. Она страдала, а Филипп ничем не мог ей помочь. Он же не мог заменить того, другого, в которого она была влюблена. И хотя Мелисса во время их последней встречи утверждала, что приняла решение расстаться с Питером, Филипп понимал, что чувства так быстро не уходят. И должно пройти еще много дней, прежде чем она успокоится, отойдет от прежних отношений и сможет полюбить кого-то еще. Причем не факт, что этим кем-то станет он.
Филипп был готов ждать. Но если бы у него была уверенность, что когда-нибудь эти ожидания приведут к результату! Он бы жил, зная, что с каждым днем приближается к заветной мечте — быть вместе с Мелиссой. Однако таких обещаний ему никто не мог дать. И эта неопределенность заставляла его страдать.
Филипп даже не пошел обедать в гостиничный ресторан, заказав еду в номер. Подумал, что своим кислым видом испортит аппетит окружающим. Вскоре на столе дымились горячие блюда, наполняя комнату дивными запахами. Но спустя час горничная, унося поднос с тарелками, отметила, что постоялец практически ничего не съел.
— Простите, вам не нравится, как готовит наш шеф-повар? — спросила она.
— Нет, все очень вкусно. Просто аппетит внезапно пропал, — объяснил тот.
