фотографиях двадцатилетней давности… Зато от снимков последующих лет словно веяло холодом. Красивый, но всегда серьезный, Алан после смерти жены словно забыл, что такое смех.
Хотя с единственной дочерью мистер Уиллис всегда был ласков и приветлив. Можно сказать, что она долгие годы была его утешением. Они вместе играли, читали вечерами, обсуждали планы на будущее. Будучи малышкой, Мелисса вверяла отцу детские секреты, а став взрослой, без утайки рассказывала о девичьих мечтах. И всегда получала поддержку и понимание.
Так продолжалось до прошлой осени, когда Мелисса познакомилась с Питером Хокманом и решила уйти из отчего дома.
Ковыряясь вилкой в салате, дочь раздумывала над тем, как ответить на вопрос отца. Раздумывала так долго, что тот повторил:
— Так как твои дела?
И она решилась. Подняла на него полные слез карие глаза, вдохнула в грудь побольше воздуха и тихо произнесла:
— Папа, ты был прав. Как всегда. Питер мне не пара…
И тут же побежали по щекам горячие ручьи, заливая тарелку с салатом и белую скатерть…
— Мелисса, принцесса моя, что случилось? — испугался Алан, увидев дочь в таком состоянии. — Тебе нехорошо?
Он вскочил со стула, подошел к дочери, присел, словно перед маленькой девочкой, и начал вытирать слезы бумажной салфеткой. В столовую заглянула горничная, но мистер Уиллис метнул в нее столь яростный взгляд, что она поспешила удалиться.
— Папа, Питер мне изменил, — всхлипнула Мелисса, утыкаясь носом в отцовское плечо. — И я не знаю, как жить дальше…
Алан скомкал уже намокшую салфетку и взял другую. Да, новости были отвратительные. Этот актеришка действительно испортил жизнь его дочери! Он знал, что этим все и закончится! Но, глядя на плачущую дочь, ему меньше всего хотелось читать наставления. Девочка так расстроена! Разве нотации ее успокоят?
— Ну-ну, дорогая, не переживай так, все образуется, — приговаривал он, поглаживая Мелиссу по спине. — И не такое в жизни бывает. Все будет хорошо…
Алан вдруг вспомнил, что когда-то он вот так же уговаривал дочь успокоиться. Только тогда она была совсем малышкой, и у нее потерялась любимая кукла. Но в том случае уже на следующий день потерянную куклу заменила новая, в платье с оборками и волосами пшеничного цвета…
А сейчас мистер Уиллис чувствовал себя беспомощным. Что он должен сделать, чтобы дочь снова улыбалась? Он же не может купить ей нового Питера!
К счастью, Мелиссе вскоре удалось взять себя в руки.
— Мне, наверное, придется перевезти назад вещи… — прошептала она.
— Не волнуйся, я распоряжусь, и это сделает кто-нибудь из моих сотрудников, — поспешил уверить отец.
Мелисса взглянула на него с благодарностью. Как она могла думать, что он не поймет ее душевных переживаний? Как могла предположить, будто папа будет поучать в такой тяжелый момент? Он поступил так, как и должен был поступить близкий и родной человек.
И будто не было нескольких месяцев напряженного молчания и сухих телефонных разговоров. Странно, но, потеряв Питера, Мелисса осознала, что вновь обретает гармонию отношений со своим отцом. Если честно, то ей стало немного легче, потому что рядом был любящий и готовый помочь человек…
— Знаешь, я просто в шоке! — Габриэла недоуменно пожала плечами. — Я была уверена, что Питер относится к тебе более чем серьезно. И ты рассказывала, и сама я видела. Бред какой-то!
Мелисса только что поведала ей историю, произошедшую вчерашним утром. Молодые женщины сидели в кафе. Народу было немного, и ничто не мешало неторопливому разговору.
Габриэла отодвинула чашку с нетронутым кофе. Неожиданные новости расстроили ее.
— Как ты, дорогая? — участливо взглянула она на подругу.
— Ничего, — ответила та.
Действительно, боль немного отступила, и дышать стало легче. Вчера Мелисса весь вечер провела, беседуя с отцом. Он утешал ее — говорил, что все, что ни делается, к лучшему, что неприятности случаются со всеми, что в страданиях душа закаляется и даже самый горький опыт полезен…
Отец был, конечно, прав, и умом молодая женщина это понимала. Но сердце болело, а душа была не на месте. Ведь Питер даже не позвонил ей ни разу со вчерашнего дня! Стала бы она с ним разговаривать или нет — другой вопрос, но он даже не попытался что-то объяснить!
— На самом деле я полностью раздавлена, — проговорила Мелисса. — Я знаю, что нужно как-то жить дальше, что-то делать… Но все мои мысли только об одном.
— Я понимаю, — сочувствующе кивнула Габриэла. — Тебе бы сейчас отвлечься. Хочешь, погуляем? Или сходим в кино? По магазинам?
— Да, наверное, хочу, — улыбнулась подруга. — А может, и не хочу. Я не знаю.
Они немного помолчали. Что можно было сказать? Такие сердечные травмы проходят лишь со временем, которое, как известно, лучший лекарь.
— Но Лоре я этого никогда не прощу! — взвилась неожиданно Габриэла. — Да как она вообще посмела! Вот дрянь!
— Дело не в ней, думаю, — покачала головой Мелисса. — На ее месте могла оказаться и другая. А вот Питер…
Дверь кафе открылась, и на пороге появилась странная женщина. Подруги удивленно переглянулись. Вошедшая была одета несуразно, словно капуста — несколько кофт, одна на другую, несколько шуршащих пестрых юбок, разные туфли на ногах. На голове — потрепанная широкополая шляпа с цветочками. Из-под шляпы свисали пряди седых волос. В руках невообразимое создание держало несколько полиэтиленовых пакетов, набитых жестяными банками из-под пива.
Габриэла оглянулась по сторонам, но ни охранников, ни официанток в зале не было, а бармен, отвернувшись к стене, увлеченно беседовал по телефону и не замечал происходящего.
Странная особа, между тем, внимательно осмотрела немногочисленных посетителей и двинулась прямо к столику, за которым расположились подруги.
— О ужас, она идет сюда, — прошептала Мелисса.
— Я вижу, что у вас добрые сердца, может, вы дадите мне немного денег на хлеб? — прошамкала беззубым ртом старуха.
Габриэла уже открыла рот, чтобы окликнуть бармена, как вдруг женщина схватила ее за руку и, развернув ладонь к свету, быстро заговорила:
— Не замужем, и выйдешь не скоро. Слишком самостоятельная! Успех в делах, успех в работе…
— Прекратите, что вы делаете! — Габриэла вырвала свою ладонь из цепких пальцев женщины.
Впрочем, та быстро потеряла к ней интерес, уставившись на Мелиссу. Девушка даже поежилась под ее пронзительным взглядом. Старуха на мгновение замолчала, а потом вдруг сочувствующе улыбнулась, обнажив беззубые десны:
— Он сделал тебе больно? Изменил, да?
Мелисса оторопела. Что может знать эта нищенка про ее жизнь?
— Не переживай, это того не стоит, — зашептала незнакомка. — Что слезы? Их еще много у тебя будет. Но ты не бойся, эти слезы как вода — выплачешь, и печаль твоя вместе с ними утечет. Ты будешь счастлива. Обязательно будешь. Только счастье не упусти…
Она еще пристальнее вгляделась в глаза Мелиссы:
— А я вижу, ты будешь от счастья отказываться. Вот глупая, от счастья своего отказываться будешь…
И старуха затряслась в беззвучном смехе.
Откуда-то появились два охранника и начали подталкивать непрошеную гостью к выходу.
— Вот глупая, ты не вздумай от своего счастья отказываться, — продолжала бубнить незнакомка, находясь уже у дверей. — Если откажешься, то жалеть будешь всю жизнь!
