О чем она только не передумала за несколько часов, проведенных в пути, каких только не зародилось в голове идей! То она размышляла о том, насколько интересной и радостной жизнью они вскоре заживут вместе с Адамсами, то вдруг воображала себе, что кошмар не закончился, что вся доброта и заботливость Мэтью нечто иное, как продолжение адского спектакля.
Впрочем, от безрадостных дум она быстро избавилась, переключившись на предстоящую встречу с Кристианом, начав рисовать себе его воображаемый портрет. Интересно, изменился ли он? Обрадуется ли мне, как раньше? Не привык ли к тому, что меня нет? Не решил ли, что так лучше, спокойнее, надежнее? — снова и снова задавалась она вопросами. Нет. Нет! Конечно, не решил. Какие глупости, об этом и думать смешно! Он же сам говорил, что наша любовь негасима. Преодолеет сотню препятствий, все победит… Хотя… Со временем люди ведь меняются. Утрачивают веру во что-то святое, черствеют, отказываются от былых убеждений… Нет! Опять я за свое! Чертовы сомнения… Скорее бы увидеть его, взглянуть ему в глаза и понять, что все по-прежнему…
Когда от путаницы мыслей и образов уже шла кругом голова, Сандра вспоминала о попутчике. Он самозабвенно говорил и говорил о скотине, кормах и загонах, не замечая, внимает ли юная слушательница его бесконечным речам. До того, чем живет и дышит она, до ее любви и тревог ему не было ни малейшего дела.
Интересно, где он сейчас? Волнуется ли? — продолжали течь мысли Сандры в прежнем направлении. И дозвонился ли до него Мэтью? Вдруг нет? Что, если дома никого не оказалось или телефон в самом деле изменился?
Ее охватывал страх. Она и представить боялась, что о провернутой Стефани невероятной операции Кристиану придется поведать ей, Сандре.
Не решит ли он, что я все нарочно выдумала? — рассуждала она. Чтобы навек разлучить с матерью, рассорить с семьей? Нет, не решит. Откуда бы я узнала его адрес, если не от Стефани или Мэтью? С другой стороны, все настолько запутано, что сразу и не разберешься… Впрочем, если его одолеют сомнения, он сможет позвонить отцу, а тот подтвердит мои слова. Подтвердит ли?..
Ей снова представлялось, что она игрушка в чьей-то продолжающейся сумасшедшей игре, опять брал страх и все шло по кругу. Когда автобус остановился на конечной станции, она чувствовала себя настолько уставшей и разбитой, что едва поднялась с сиденья.
Еще немного — и я увижу его, мелькнуло в голове, и за спиной точно выросли крылья. Спрыгнув со ступеньки автобуса на тротуар, она отошла к расписанию и засунула руку в карман за листом бумаги, на котором был записан адрес.
— Сандра! — долетел до нее откуда-то со стороны любимый голос.
От неожиданности и волнения она выронила листок и резко повернула голову. Кристиан стоял буквально в нескольких шагах, сжимая обеими руками огромный букет цветов…
Сандра хотела броситься к нему, повиснуть у него на шее, заорать на весь Балтимор, что безумно его любит и в разлуке чуть не тронулась умом, но она стояла, точно околдованная, не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой, ни даже раскрыть рот или по крайней мере улыбнуться. Кристиан тоже не двигался. Смотрел на нее широко распахнутыми глазами, как на чудо, гостью из космоса.
Изменился, с горечью отметила Сандра. Похудел, осунулся. Под глазами круги — видимо, плохо спит… А я? — вдруг ужаснула ее страшная мысль. Похожа, наверное, бог знает на кого! Не помню, когда в последний раз смотрела на себя в зеркало…
Она покраснела, вышла из оцепенения, медленно подняла руки и прижала к щекам.
— Сандра! — Кристиан, тоже очнувшись, сделал к ней два широких шага и протянул цветы. — Тебе.
Сандра взяла букет, уткнулась в него лицом и под водопадом чувств, которые все это время удерживала в узде, вдруг тихо заплакала. Наверное, от счастья. Кристиан сгреб ее в объятия и долго-долго не выпускал. Она, глотая слезы, с жадностью втягивала в себя его аромат, прислушивалась к стуку сердца, подсознательно боясь, что судьба опять внезапно отнимет его у нее.
Когда Кристиан наконец разжал руки и Сандра немного отстранилась, вокруг уже не было ни единого из ее попутчиков. Она взглянула на цветы, которые, крепко обнимаясь, они немного помяли.
— Бедненькие, — пробормотала Сандра, расправляя нежные прохладные лепестки. — Досталось вам ни за что ни про что… — Она немного скованно себя чувствовала. Очевидно, потому что слишком много хотела Кристиану сказать, чересчур глубоко прочувствовала за две кошмарные недели, насколько беззаветно его любит.
Смущался и Кристиан. Скорее всего, по той же причине…
Их горячие взгляды встретились. И лед вдруг растаял, робость ушла. Кристиан подхватил Сандру на руки и закружил с ней по асфальту под аплодисменты нескольких наблюдателей — ожидающих автобуса пассажиров. Сандра громко рассмеялась, чего с ней ни разу не случалось за последние полмесяца.
Когда Кристиан опустил ее на землю и они пылко поцеловались, Сандра вновь вспомнила о своей внешности и смутилась.
— Я, наверное, ужасно выгляжу, — пробормотала она, поправляя волосы. — Просто…
— Ты много страдала, зайчонок, — произнес Кристиан, внимательно рассматривая ее лицо. — Похудела, побледнела…
Сандра отвернулась, но Кристиан взял ее за подбородок и с ласковой настойчивостью заставил снова посмотреть ему в глаза.
— Но нравишься мне еще больше, — прошептал он, теперь буквально поедая ее взглядом. — Твое лицо стояло у меня перед глазами все это время, как я ни пытался забыть о тебе или хотя бы перестать постоянно думать. Твой образ будоражил мне кровь, с каждым днем казался все более сказочным, манящим, нереальным… Я уже начал склоняться к мысли, что преувеличиваю, приукрашаю действительность. Оказалось, нет… — Он осторожно провел пальцем по ее нежной щеке. — На самом деле, даже уставшая, ты гораздо прекраснее, чем в воображении…
Они сидели на лавке, удивительно похожей на ту, нью-йоркскую, из любимого парка. Люди откуда-то приезжали, куда-то отправлялись на светлых блестящих автобусах, не ведая, что прямо перед их носом свершилось настоящее чудо: вновь соединились два горячих любящих сердца.
— Если бы я послушала тебя, задумалась над тем, что слишком странно появился у нас на пути Рубен, не была бы настолько наивной и самонадеянной, тогда ничего страшного, может, и не случилось бы, — пробормотала Сандра, все еще не вполне веря, что Кристиан снова так близко.
Он погладил ее по голове.
— Во-первых, они придумали бы другой способ. Во-вторых, подозревать каждого нового знакомого в подлости тоже невозможно. В-третьих, и я хорош! — Он в отчаянии шлепнул себя по колену. — Не смог раскусить собственную мать! Еще и тебя уверял: она у нас сердечная и добрая, просто была не в настроении!
Сандра вздохнула.
— Если верить твоему отцу, Стефани действительно сердечная и добрая, — задумчиво произнесла она. — А эту кашу заварила, потому как слишком любит тебя и ошибочно решила, что разлучить нас — ее материнский долг. По счастью, она теперь все поняла, раскаивается и жутко страдает. Признаться, мне ее даже немного жаль.
Кристиан наклонил голову и заглянул ей в глаза.
— Ты серьезно?
— Вполне.
— Ты возненавидеть ее должна, считать заклятым врагом, мегерой… А ты… Ангел, вот ты кто.
— Прекрати. — Сандра тихо засмеялась. — Я обычный человек, просто попыталась поставить себя на место твоей мамы и много чего поняла. Мы должны простить ее, причем не только на словах, а по- настоящему.
— Но ведь из-за нее мы так настрадались… — проговорил Кристиан, неотрывно глядя на Сандру, словно не в силах понять, как можно быть настолько великодушной.
— Да, верно… — Лицо Сандры на миг потемнело. — Пострадать нам пришлось изрядно. Только… Кто
