Иль, божьей рати лучший воин,Он был, с безоблачным челом,Как ты, всегда небес достоинПеред людьми и божеством?..Заботой тайною хранимаПеред иконой золотойСтоишь ты, ветвь Ерусалима,Святыни верный часовой!Прозрачный сумрак, луч лампады,Кивот и крест, символ святой…Всё полно мира и отрадыВокруг тебя и над тобой.
Отворите мне темницу,Дайте мне сиянье дня,Черноглазую девицу,Черногривого коня.Я красавицу младуюПрежде сладко поцелую,На коня потом вскочу,В степь, как ветер, улечу.* * *Но окно тюрьмы высоко,Дверь тяжелая с замком;Черноокая далеко,В пышном тереме своем;Добрый конь в зеленом полеБез узды, один, по волеСкачет весел и игрив,Хвост по ветру распустив.* * *Одинок я — нет отрады:Стены голые кругом,Тускло светит луч лампадыУмирающим огнем;Только слышно: за дверями,Звучномерными шагами,Ходит в тишине ночнойБезответный часовой.
Кто б ни был ты, печальный мой сосед,Люблю тебя, как друга юных лет,Тебя, товарищ мой случайный,Хотя судьбы коварною игройНавеки мы разлучены с тобойСтеной теперь — а после тайной.Когда зари румяный полусветВ окно тюрьмы прощальный свой приветМне умирая посылает,И опершись на звучное ружье,Наш часовой, про старое житьеМечтая, стоя засыпает,Тогда, чело склонив к сырой стене,Я слушаю — и в мрачной тишинеТвои напевы раздаются.О чем они — не знаю; но тоскойИсполнены, и звуки чередой,Как слезы, тихо льются, льются…И лучших лет надежды и любовьВ груди моей всё оживает вновь,И мысли далеко несутся,И полон ум желаний и страстей,И кровь кипит — и слезы из очей,Как звуки, друг за другом льются.
