X-7 и вместе с X-8 отправилась на поиски «Си Нимф». Они не преуспели. В 19.00 стемнело, группа повернула на север, и было послано сообщение командующему подводными силами, который передал эту информацию на «Си Нимф». (Для этой операции командующий имел специальный одноразовый код для связи с каждой из лодок. Это обеспечивало максимальную секретность. В случае, если бы сигнальная книга одной из лодок попала к врагу, тот смог бы расшифровать лишь ее переговоры.)
В полночь 16–17 сентября X-8 потеряла контакт со «Стабборн» и X-7, двигаясь неправильным курсом. Не поняв приказа, рулевой повернул на курс 146° вместо 046°. Это вскрылось только в 4.00. Около 3.00 экипаж «Стабборн» обнаружил, что потерял своего нового попутчика где-то в темноте. Однако на рассвете была замечена «Си Нимф». Лодки обменялись сигналами в точке 69°35? N, 10°16? O. После этого «Стабборн» и X-7 двинулись дальше на север, и «Си Нимф» отправилась искать пропавшее дитятко. Радостная встреча произошла в 17.00, за 2 часа до наступления сумерек. Разлука длилась 36 часов. После этого был заведен новый буксир, и боевой экипаж сменил вконец измученный перегонный. В 20.05 «Си Нимф» снова двинулась к Альтен-фиорду, ведя за кормой на прочном тросе X-8.
Однако «Сиртис» и X-9 оказались менее счастливыми. 15 сентября отказала телефонная связь между ними, сделав переговоры невозможными, когда лодки шли под водой. 16 сентября в 1.20 проветрив отсеки и зарядив батареи X-9 погрузилась. «Сиртис» постепенно увеличивала скорость до 8,5 узлов и двигалась на ONO до 8.55, когда была брошена ручная граната в качестве сигнала X-9, чтобы та поднималась на поверхность. Однако ничего не произошло. Когда через 20 минут вытянули буксирный трос, то обнаружилось, что он оборван. «Сиртис» пошла обратным курсом, но бухту буксировочного троса волной смыло за борт, и он намотался на винт. Понадобилось около 2 часов, чтобы освободить винт. Тщательное сравнение записей в бортжурнале и записей расхода топлива показало, что буксир, скорее всего, оборвался почти сразу после погружения X-9. Наиболее вероятным временем был промежуток 1.45-3.00. В 11.45 «Сиртис» пошла назад по своей прокладке, но тут же попала в туман. Видимость колебалась от 2 миль до 2 кабельтов. В 15.45 «Сиртис» заметила нефтяной след вдоль курса 90°. Точка пуска миджета лежала в этом направлении, но на расстоянии 200 миль. «Сиртис» пошла по этому следу. Но больше никаких признаков присутствия X-9 заметить не удалось. 17 сентября к 1.46 «Сиртис» оказалась в 150 милях от берегов Норвегии, так и не найдя X-9. Лодка вышла в точку пуска миджета как ни в чем не бывало. Продолжать движение «Сиртис» не могла, так как в случае ее обнаружения врагом ставилась под угрозу вся операция. Поэтому лодка повернула назад и до 6.20 все-таки пыталась найти подопечного. Только после этого она пошла на N до 73 параллели, где было разрешено нарушать радиомолчание. 18 сентября с 1.28 до 5.54 «Сиртис» пытались сообщить о происшествии командующему подводными силами, но напрасно. Только 2 октября адмирал узнал о том, что X-9 пропала и не участвовала в операции.
Причина гибели X-9 так и осталась неизвестна. Скорее всего ее вызвал вес внезапно оборвавшегося буксирного троса и потеря хода. Условия во второй части похода были совсем не идеальными, волна мотала и бросала лодки-буксировщики, что вызывало резкие рывки буксирного троса. Единственным способом избежать дерганья для миджета была и парирование качки рулями глубины. Обрыв буксира не только останавливал бросок носовой части вверх, но и усиливал дифферент на нос из-за тяжести троса. Потеря скорости снижала эффективность использования рулей глубины. Уже начавший погружаться носом, миджет было крайне трудно остановить. Он вполне мог нырнуть на такую глубину, где давление раздавило бы прочный корпус.
17 сентября опять возникли проблемы у «Си Нимф» и X-8. В 7.25 X-8 начала испытывать трудности с дифферентовкой. Был слышен свист воздуха, выходящего из правого бортового заряда. Лодка становилась все тяжелее и тяжелее и все больше кренилась на правый борт. В 16.30 компенсационная цистерна была совершенно суха, а цистерна #2 главного балласта полностью продута. Это не помогло, и командир (лейтенант Макфарлайн, КАФ) решил, что не остается ничего кроме как сбросить заряд. Он поставил взрыватель на предохранители и освободился от заряда. Но через 15 минут по расстоянии 5 кабельтов грохнул сильный взрыв, к счастью не причинивший повреждений. Однако теперь отсутствие правого заряда заставило X-8 накрениться на левый борт. Это указывало, что течет и левый заряд. В 16.55 Макфарлайн решил освободиться и от него. Помня о предыдущем преждевременном взрыве, он установил взрыватель на 2-часовую задержку, всплыл и сбросил заряд. Через 1 час 45 минут заряд взорвался, тяжело повредив X-8. Была затоплена переходная камера и смяты водонепроницаемые двери. Миджет больше не мог погружаться, хотя взрыв произошел на расстоянии 3,5 мили. На «Си Нимф», которая в это время находилась под водой, погасли огни.
«Си Нимф» находилась на поверхности, когда стемнело. После долгих попыток связаться с помощью сигнального прожектора (телефон был совершенно бесполезен) она потащила миджет в открытое море. На рассвете экипаж X-8 был снят, а лодка затоплена в точке 71°41? N, 18°11? O. «Си Нимф» пошла следом за «Сиртис» в район севернее 73° N, чтобы сообщить командующему. В своем рапорте он писал:
«Неясно, почему второй заряд вызвал такие повреждения при взрыве в 3,5 милях, тогда как первый взорвался всего в 1000 ярдов и ничего не повредил. Оба заряда были сброшены примерно на одной глубине (180 фатомов). Может быть первый заряд сдетонировал лишь частично, так как взрыватели были отключены. Каковы бы ни были причины, сила второго взрыва ясно показала эффективность зарядов. Я с трудом могу поверить, что взрыв произошел действительно в 3,5 милях. Но каково бы ни было расстояние по горизонтали, в глубинах сомневаться не приходится. Поэтому взрыв действительно можно считать замечательным.»
18 сентября оставшиеся подводные лодки буксировали миджеты более или менее спокойно. «Трукьюлент» и «Трешер» не испытали почти никаких трудностей и пришли в намеченные точки еще накануне. «Скептр», переход которой тоже был спокойным, прибыла 19 сентября. Это произошло потому, что эти лодки использовали новые нейлоновые тросы, тогда как пеньковые имели склонность рваться достаточно часто. Первоначальным планом предусматривался обмен перегонного и боевого экипажей 17 сентября. Однако погода помешала этому, и только вечером 18 сентября «Стабборн» приступила к этой операции. Переход был трудным, волны заливали резиновую лодку, но все-таки боевой экипаж добрался до цели. Перегонный экипаж уже предвкушал отдых в роскошных условиях на большой лодке, но… Они были слишком оптимистичны. Когда «Стабборн» дала ход, запасной буксирный трос, заведенный 3 дня назад, оборвался. В течение 30 минут лейтенант Филип, перегонный командир, рискуя жизнью, мотался на резиновой лодке, пытаясь завести 2,5» трос в качестве буксирного, прежде чем это удалось сделать. «Стабборн» снова двинулась вперед, но теперь отлетела прочь крепежная скоба. Пальцы у Филипа и Плейса (командира боевого экипажа) настолько замерзли, что они не смогли прикрутить скобы достаточно прочно. В очередной раз завели буксир, выбрав трос, и 19 сентября в 2.15 «Стабборн» направилась к зоне пуска миджета, ведя-таки X-7 на буксире. Вся операция заняла 5 часов темного времени. При сильном волнении и ледяной арктической воде это было совсем неплохо. В течение следующего дня 3 человека боевого экипажа были успешно переведены на миджет.
Большой вклад в успех операции внесли перегонные экипажи. 8 или 9 дней эти люди жили в ужасающих условиях, неспособные даже выпрямиться в полный рост. Миджеты раскачивались и дергались на волне, их сотрясали рывки буксирного троса. Добавьте холод, сырость или просто потоки воды, и вы сможете представить, в каких условиях они вели свои корабли. Они проветривали и осушали свои карликовые подводные лодки, заряжали батареи, ремонтировали неисправное оборудование. Им приходилось заниматься штурманской работой, особенно когда рвался буксир, и они теряли большую лодку. Еду приходилось готовить в электрических кастрюлях, а отдыхать можно было только лежа на коробках аккумуляторной батареи в носовой части. Это была самоотверженная командная работа самого высокого уровня.
Атака
К рассвету намеченного дня 20 сентября все 4 подводные лодки, буксирующие свои миджеты вышли в исходные точки. Боевые экипажи успешно сменили перегонные. «Си Нимф» получила приказ
